Стивен Кинг. Судьба Иерусалима
Пролог
«Что видишь ты здесь, старый друг? Вернулся ты домой из долгих странствий и многое забыл под чуждым небом, далеко от своей родной страны».
Почти все думали, что мужчина и мальчик были отцом и сыном. Они бесцельно двигались по стране на юго-запад, выбирая окольные дороги. Прежде чем достигнуть конечного пункта своего путешествия, они останавливались трижды: сперва в Род-Айленде, где высокий темноволосый мужчина работал на текстильной фабрике, потом в Янгстауне, штат Огайо, где он три месяца проработал на конвейере, собирая трактора, и, наконец, в маленьком калифорнийском городке близ границы с Мексикой, где он взялся чинить маленькие импортные автомобили с неожиданным для себя самого успехом. Везде, где они останавливались, он покупал газету «Пресс-Геральд», издающуюся в Портленде, штат Мэн, и искал там все, что касалось маленького мэнского городка под названием Джерусалемс-Лот. Иногда в газете появлялась интересующая его информация. В мотеле у Сентрал-Фоллс, штат Род-Айленд, где они остановились, он набросал план романа и отправил его по почте своему литературному агенту. Когда-то, миллион лет назад, он был популярным молодым писателем — тогда тьма еще не нависла над ним. Агент показал план издателю, который выказал вежливый интерес, но без всякого желания выплатить аванс. Ему оставалось только сказать «благодарю вас» рассыльному, принесшему ответ агента. Это не оставило особенного следа в его душе, и он продолжал работать над романом. Мальчик говорил мало. На лице его задержалось настороженное выражение, а глаза были темными, как будто устремленными внутрь себя, в какую-то мрачную глубину. В закусочных и на бензоколонках, где они останавливались, он был неизменно вежлив. Казалось, что он боится упустить из виду своего спутника и нервничает, даже когда тот выходит в туалет. Он не хотел говорить о городке Джерусалемс-Лот, хотя мужчина пытался время от времени завести разговор на эту тему, и не заглядывал в портлендские газеты, которые тот покупал. Когда роман был закончен, они жили на тихоокеанском пляже, в маленьком коттедже недалеко от дороги и почти не вылазили из океана. Он был теплее Атлантики, дружелюбнее и не таил в себе тяжелых воспоминаний. Кожа мальчика постепенно делалась коричневой. Хотя они могли позволить себе есть трижды в день и имели крышу над головой, мужчину начали одолевать хандра и сомнения. Он считал себя ответственным за мальчика, и, хотя тот учился легко и был достаточно развит для своих лет, одолевая все книги, которые мужчина читал сам, ему казалось, что воспоминания о Джерусалемс-Лот все еще мучают его. Иногда ночью мальчик кричал во сне и сбрасывал одеяло на пол. В это время пришло письмо из Нью-Йорка. Агент сообщал, что «Рэндом хаус» предлагает за роман аванс в 12 тысяч долларов, и успех его почти гарантирован. Согласен ли он? Он был согласен. Мужчина оставил свою работу, и они с мальчиком пересекли границу.
Лос-Сапатос, что означает «Башмаки» (это название и привлекло мужчину) был маленьким городком неподалеку от океана, свободным от туристов. Там не было хороших дорог, морских пляжей (море находилось в четырех милях к западу) и никаких достопримечательностей. В местной гостинице кишмя кишели тараканы, а единственной шлюхе было уже за пятьдесят. Жизнь там, в непосредственной близости от Штатов, была немыслимо спокойной. Ни уличного движения, ни самолетов, ни одной газонокосилки в радиусе сотни миль. У них было радио, но они мало что понимали, поскольку новости шли на испанском — мальчик уже начал его понимать, но для мужчины этот язык оставался ничего не значащим шумом. Из музыки передавали только оперные арии. Иногда они ловили музыкальную программу из Монтеррея с каким-нибудь древним джазом, но она то и дело пропадала. |
