Чтобы показать вам, какое важное значение я придавал сему проекту, признаюсь, что и в самом деле заплатил начальнику строительства две сотни обещанных ему долларов. Ради успеха дела я готов был идти на любые жертвы.

Я вошел в «Бликсо» и разыскал помощника капитана. Он собрал всех, кто еще оставался на борту. Я отпер хранилище, и ящики с золотом мгновенно перекочевали на платформу, а там, через открытый верх, в полое пространство конструкции, где их надежно закрепили канатами. Триста ящиков слитков, весом в шестьсот пятьдесят фунтов каждый, занимали изрядное место. Но золото с виду обманчиво: вы бы, наверно, подумали, что двенадцать с половиной тонн — это целая гора. Это не так. Но тем не менее последний ящик вместился туда с трудом. Когда поставили на место и закрепили верхние плиты, конструкция снова стала всего лишь высокой сплошной платформой из балочных ферм.

Следующую операцию мне пришлось проделать самому. Она была очень утомительной. Я достал ручную тележку и за несколько ездок перевез фальшивое золото из своей потайной комнаты по туннелю в ангар и навалил его на платформу сверху. Все волтарианские ярлыки я уничтожил. Помощник капитана оказался сговорчивым и привязал и эти девять ящиков с восемнадцатью пятидесятифунтовыми слитками покрытого золотой краской свинца. Удостоверившись в том, что сделано все надежно, и чтобы лишний раз показать, насколько важным я считаю этот проект, я отдал ему еще сто долларов, чему тот, конечно, был рад. Очень скоро он со своим экипажем налижется вусмерть — ведь недаром он в первую очередь отправился звонить по телефону. Это означало, что, когда антиманковцы вернутся, разговаривать он с ними не будет.

Я взглянул вверх и сквозь создаваемую электроникой иллюзию горной вершины увидел, что день угасает.

В Турции в январе солнце садится рано; к тому же мы находились выше тридцать восьмого градуса северной широты.

Я прошел по туннелю к себе и, быстро проглотив ужин, прицепил к лодыжке кобуру с секретным кольтом. Карманы заполнил другим сокрытым от глаз оружием. Препоясался ремнем для «Ругера Блэкхока» и, проверив барабан, засунул оружие в кобуру. Затем перекинул через плечи два патронташа, скрестив их на груди и прикрепив нижними концами к поясу с патронами для моего табельного пистолета.

Закончив вооружаться, я позвонил Прахду. Да, антиманковцы уже давно готовы к отправке. Я позвонил таксисту и велел ему ехать за ними.

Перспектива встречи с этими головорезами, во время которой я должен быть убедительно спокойным, действовала мне на нервы. Накинув на плечи медвежью куртку, я взял обрез и спустился в ангар.

Антиманковцы, вышедшие из барачного туннеля, казались беспокойными и раздраженными. Я пожалел, что не догадался посоветовать Прахду обработать их каким-нибудь успокоительным газом. Ну или меня, коль уж такое дело.

Я встретил их у края платформы.

— Черт знает что такое! — вскричал капитан Стэбб. — Этот (…) издырявил нас, как подушки для иголок!

— Он снабдил вас эпидемическими справками? — строго спросил я.

— Дал какую-то (…) бумажку, — прорычал Стэбб и протянул ее мне.

Я взял справку, пробежал по ней глазами и положил в карман.

— Не дело, — сказал я, — если вас схватят при ограблении банка и посадят за то, что у вас нет соответствующего карантинного свидетельства.

Это произвело желательное действие на капитана Стэбба. Его маленькие блестящие глазки загорелись от алчности.

Антиманковцы сгрудились в тесную кучку. Я знал, что так оно и будет, когда дело идет на лад.

— Завтра, — заговорил я, понизив голос, — мы произведем разведку. У меня есть замечательный план. Для того чтобы завладеть золотыми запасами Швейцарии…

— Золотыми запасами Швейцарии? — так и ахнули они, объятые благоговением и жадностью.