Пульт он, естественно, тут же выронил. Обернулся резко. В дверях палаты - нет, не Маша. Огромный рыжий Гарфилд, в половину Машиного роста. А сама она выглядывает из-за рыжего плюшевого уха.

 - Привет.

 - Что это?!

 - Это твой новый друг, - Маша с котом, а точнее - рыжий монстр и Маша протискиваются в палату, - чтобы тебе не скучно было. Его зовут Гарфилд. Можно просто - Гарик.

 Сначала Бас может только удивленно хмыкнуть. И лишь потом, увидев в другой руке Маши бумажный пакет:

 - А это - лазанья Гарику?

 - Нет, что ты! - усмехается Мария. - Ты же не любишь лазанью. Это пончики с повидлом. Тебе.

 - Пончики?!

 - Ой, как глаза загорелись! - Маша уже откровенно смеется. - Да, пончики. Твой отец сказал, что ты их любишь.

 - Отец?! - тут он понимает. Смесь смущения, разочарования и еще чего-то... И все это, видимо, так отражается в его глазах...

 - Да-да, Литвинский! Это вселенский заговор, ты правильно понял.

 - Тебя мой отец вызвал? - у него снова тот самый тон - холодный и отчужденный.

 - Вот еще! - фыркает Маша. - Нет, никто меня не вызывал. И не спрашивай больше ничего, никаких подробностей вселенского заговора против Василия Литвинского я тебе не расскажу! - с пафосом: - Это страшная тайна!

 - Маша! - предупреждающе.

 - Лопай пончики, пока они теплые. А еще я принесла тебе кофе. Настоящий и вкусный, - она ставит пакет на тумбочку рядом, оглядывает палату. Задумчиво: - Так, куда бы Гарика пристроить...

 Нет у него никаких сил с ней спорить. Да и какая разница, собственно, почему она здесь? Сейчас гораздо важнее, что она здесь. А еще вдруг смертельно захотелось именно этих теплых пончиков с повидлом. И настоящего и вкусного кофе. В конце концов, он сегодня так и не смог заставить себя позавтракать.

 Правда, кофе и пончиками пришлось поделиться с Машей. Она так забавно выпрашивала у него, и он понимал, что она делает это нарочно, но так приятно было - пить с ней кофе из одного стаканчика. И откусывать один на двоих пончик. Как-то неправильно, но безумно приятно. И он ни разу не вспомнил за все это время, что рабочая у него только верхняя половина тела. Забыл, совершенно забыл об этом, пока она была рядом.

 - Ну, что, готов к просмотру фотографий?

 - Опять?

 - Ну, не в игрушку же твою дурацкую пялиться?! У меня фотографий, знаешь, сколько на ноутбуке? Мог бы и оценить - показываю тебе бесплатно шедевры!

 - Шедевры - это там, где я в носу ковыряюсь?

 - Ага! Признался?!

 Бас демонстративно вздыхает.

 - Давай, показывай, что там у тебя есть.

 Спустя минут пять.

 - Ух ты! Это кто такая куколка-блондинка?

 - Это моя сестра, Катя.

 - Прелесть какая хорошенькая!

 - Значит, Катя хорошенькая? - преувеличенно ровным голосом. - А я - нет?!

 - Нет. Катя хорошенькая. А ты - красивая. Улавливаешь разницу?

 - Смутно.

 - Неважно. А Катенька дивно хороша. Познакомишь?

 - Она терпеть не может рыжих и конопатых, Бас.

 - Да? Пичалька. Как жить, как жить? - Бас так откровенно веселится, что Маше приходится ему подыгрывать, хотя ревность, да и к кому - к родной сестре - это было совершенно неожиданно. Нет, Катя и правда хорошенькая, но...

 - Если хочешь, познакомлю.

 - Хочу, конечно.

 - У нее есть парень, предупреждаю.

 - Я уж как-нибудь это переживу, - он ее совершенно неприкрыто дразнит, и в этом так много его прежнего, что ей и сердиться не с руки. Так здорово видеть, как он смеется.

 ______________________

 - Как настроение, Басик?

 - Отсутствует.