Месяц спустя Тоби шагнул под грузовик. Джиллиан так и не узнала, было ли это случайностью. Он не погиб. Несколько месяцев лежал на койке пластом, потом сидел в кресле-каталке жалкой развалиной. И она бросила его. Не хотела посвящать ему свою жизнь, раз он не мог ответить ей тем же.

Однако то был злосчастный поворотный пункт, теперь Джиллиан это понимала. Тоби так и не избавился от пагубного пристрастия, не избавилась и она. Спустя три-четыре месяца Джиллиан сама похитила образец. Во время процесса она разрешила эксперту защиты открыть опечатанный пакет с уликой, чтобы взвесить, сколько героина находилось в нем. Блаженство было теперь более восхитительным. Она отдавала распоряжения проводить пробы, когда в этом не было необходимости, провоцировала обвинителей запирать улики в ее кабинете, а не везти обратно в прокуратуру. В конце концов эти манипуляции были обнаружены. Под подозрение попал один из полицейских, и его перевели в отдаленный участок. После этого ей пришлось покупать героин на улицах. И она нуждалась в деньгах.

Теперь ее уже считали пьяницей. И в виде предостережения перевели из уголовного суда в гражданский, где она рассматривала дела о возмещении ущерба. Тогда один из сбытчиков, которым она выносила приговоры, узнал ее, красивую белую даму, шедшую украдкой по трущобному кварталу, меньше чем в миле от здания суда. Оттуда слух дошел до председательствующего судьи, нечистого на руку Брендана Тьюохи, и его прихвостня Ролло Косика. Косик явился к Джиллиан с этим известием и предложил деньги. Взамен она должна время от времени следовать его советам относительно исхода дела.

И она подчинялась. Всегда с сожалением, но жизнь уже превратилась в страдания между дозами героина. Однажды вечером раздался стук в дверь, последовала сцена из «1984» Джорджа Оруэлла или «Солнечного затмения» Артура Кёстлера. На пороге стояли прокурор и агенты ФБР. Ее уличили в получении взяток, а не в употреблении наркотиков. После их ухода Джиллиан плакала, ревела, вопила.

Потом она обратилась к Даффи, ее нынешнему домовладельцу. Даффи лечился от алкоголизма и стал опытным советчиком во времена, когда был священником. Когда Джиллиан судили, ее пристрастие к наркотику осталось единственной нераскрытой тайной. Что касается прочих, она чувствовала себя так, будто ее раздели донага и провели в цепях по Маршалл-авеню. Она не собиралась воскрешать все это теперь, тем более ради Артура Рейвена или ради убийцы, насиловавшего мертвых.

Однако внезапная злоба, прорвавшаяся в разговоре с Артуром, потрясла ее, словно обнаруженная у ног пропасть. Теперь она часами будет думать о Рейвене и о том, как изумленно раскрылся его рот после ее выпада. Вечером ей, чтобы не пойти и утопиться, понадобится Даффи, спокойный советчик.

Поняв это, Джиллиан поднялась из-за столика и снова увидела свое отражение. Снаружи она выглядела стройной, элегантной, старательно одетой женщиной. Но внутри таился ее злейший враг, некий демон, который даже после тюремного заключения и позора оставался неудовлетворенным, необузданным и неведомым.

5 июля 1991 года

Обвинитель

— Вдова, — прошептал один из экспертов, нанося порошок на ящик под кассой.