— Игал? — амбалы неуверенно переглянулись.

Никогда бы не подумал, что мне придется такое делать, но я без раздумий расстегнул ширинку и продемонстрировал родовую метку.

— А-а-а, — растерянно протянул щетинистый, его я идентифицировал как главного в этой компашке, — смотрителя сейчас нет в поселке, свамен, он уехал с рабами на поля.

— И когда вернется? Дело ведь непростое.

— Боюсь, с этим делом вам к свамену Виджи. Это его рабы. А смотритель Эссен не вправе распоряжаться рабами свамена.

— И все же для начала я хотел бы убедиться, что моя судшанта действительно попала к вам. Не хотелось бы без причины беспокоить свамена Виджи. Это ведь не проблема?

Они снова переглянулись.

— Ладно, идёмте, свамен, — наконец ответил главный, махнув рукой в сторону поселка и дав понять, чтобы я следовал за ними.

— А давно рабские поселки охраняют наемники? — поинтересовался я. На самом деле это сразу меня насторожило, потому что в тех рабских посёлках, что я бывал, вооружённой охраны ни разу не встречал.

— Так мы не наёмники — смотритель Эссен наш отец.

Я удивлённо окинул амбалов взглядом — ничего, кроме телосложения и высокого роста, их не объединяло, совершенно не похожие друг на друга ребята. Посмотрел астральным зрением — все они тамас.

— Не похожи вы на братьев, — сказал я.

— Так у нас, это, мамки разные, — как-то смутившись, ответил чернокожий, который до этого и слова не сказал.

— Рабыни? — догадался я. В ответ все трое синхронно кивнули.

— Вы тоже рабы? — удивился я. И снова синхронные кивки.

— Но мы не работаем как остальные на полях, — похвастался блондин.

— Да, — подхватил щетинистый и с гордостью добавил: — Мы живём в доме отца!

— Но вы все равно рабы. Почему же отец не выкупил вас?

Блондин и негр понурили голову, щетинистый задумчиво уставился вдаль, но никто из них мне так и не ответил.

— И когда же вернется отец с полей? — спросил я, когда мы вошли в посёлок. Здесь было пусто, но откуда-то из дальних бараков доносились детские голоса и старушечье ворчанье.

Старший взглянул на часы:

— Вот-вот должен приехать, — сказал он, и вся троица остановилась. Мы как раз к этому моменту подошли к двухэтажному дому, но внутрь приглашать меня из них никто не решился.

— Ладно, подожду, — сказал я, окинув взглядом бараки. — А вы девушку новую помните? С ней все в порядке?

— Да какую девушку, свамен? — как-то резко оживился щетинистый. — В последний месяц их не меньше десяти привезли. Презренные, в основном, несколько беглянок с территорий свободных кланов. И честно говоря, свамен Азиз, никто из них и близко не похож на наложницу, иначе бы ее продали в служанки или в бордель.

— М-да, — протянул блондин, — новенькие, одна другой страшнее. Нет, ну та, чернокожая — еще ничего, но отец уже глаз на нее положил, остальные же… Чернокожая, что ли, ваша? — вдруг испугавшись собственных слов, спросил он.

— Нет, — медленно протянул я, чувствуя, что что-то не сходится. Кого-кого, но Амали можно счесть непривлекательной, только если ты абсолютно слепой или тяготеешь к мужчинам. — У моей судшанты длинные каштановые волосы, шикарная фигура и большие серые глаза.

Амбалы переглянулись. Щетинистый как-то странно потупил взгляд.

— Такой точно не было, — буркнул он, а блондин тут же подхватил:

— Видимо, вы и вправду ошиблись, свамен.