Ей это идет. Она делает короткое замечание. Все смеются. Лайам целует ее в щеку.

Нет! Ради Бога, нет!

Чип решил, что ему пора выпить еще. Может быть, даже две порции. Да, пара порций придаст ему мужества. В горле у него пересохло. Ему нужно, чтобы горло было нормальным. Он должен хорошо говорить, когда станет рассказывать Саре о том, что знает. Он, как ни в чем ни бывало, войдет в ресторан, подойдет к их столику и разрушит их совместную жизнь.

Звон бокалов. Опять звон бокалов!

Тост в мою честь.

Тост в честь нас с Сарой.

Ты жить не можешь без этого профессора, и я знаю, почему. Я собираюсь спасти тебя от него. Я все знаю о нем. Все.

Мне бы следовало рассердиться на тебя, Сара. Следовало бы наказать тебя за то, что ты от меня сбежала, за то, что заставила меня бегать за тобой, заставила меня бороться за тебя, бороться за то, чтобы ты была моей. У меня тоже есть гордость, как ты знаешь.

Я ведь первым предложил тебе выйти за меня, помнишь? Я просил тебя выйти за меня замуж.

Ты ведь это помнишь, правда?

Ну, да это не валено.

Все это в прошлом. Я собираюсь все простить. Ты увидишь. Ради тебя я могу поступиться своей гордостью, Сара! Никаких наказаний. Я на тебя зла не держу. Я увезу тебя назад, в Нью-Йорк. А может быть, мы переедем в Лос-Анджелес, когда заработает моя компания. И мы больше никогда не будем об этом говорить. Никогда. Обещаю.

Возможно, когда-нибудь мы еще посмеемся над этим. Посмеемся над ошибкой, которую ты сделала.

Прищурившись, Чип посмотрел в ресторан. Официант расставлял тарелки с заказанным ужином. Рука Лайама в волосах Сары. Он приглаживает ей волосы.

Чипу сдавило горло. Она не будет твоей, профессор. По крайней мере, тебе не долго обладать ею.

Краснолицый мужчина с непокорными седыми волосами начал есть сразу же, как только перед ним поставили тарелку. За столиком было еще четверо или пятеро гостей. Чип их не знал. И не обратил на них никакого внимания.

Отвернувшись от окна, он, к своему удивлению, обнаружил, что дышит тяжело и шумно. Ему нужно согреться и успокоиться перед важным моментом в его жизни.

Молодой человек решил, что у него достаточно времени, чтобы перейти через улицу и зайти в «Кувшин» – ближайший бар, в окне которого был красный неоновый кувшин. Фальшивые деревянные плитки на фасаде. Кактусы в больших глиняных кувшинах перед входом. Вращающиеся двери. Неуклюжая попытка сделать бар похожим на старомодный салун из вестерна.

Заведение совсем не во вкусе Чипа. Не в таком баре он был завсегдатаем на Третьей авеню в Нью-Йорке. Но фальшивая обстановка виски не портит.

Чип вошел во вращающиеся двери и прошел вглубь слабо освещенного зала, где сидели главным образом студенты колледжа. Они сидели вокруг маленьких столиков, держа кружки с пенистым пивом. Он прошел в бар. Молодая барменша с длинными рыжими волосами и с гвоздиком с фальшивым бриллиантом в носу фамильярно взглянула на него.

– Тебе «Ред Лейбл», да?

Чип усмехнулся.

– Ты что, ясновидящая?

Она усмехнулась.

– Да ты ушел от нас только пятнадцать минут назад.

Молодой человек согласно кивнул.

А мне показалось, что прошло гораздо больше времени.

Женщина налила половину рюмки и с шумом поставила ее перед ним.

– Налей лучше полную! – попросил Чип, все еще до конца не привыкнув к полутьме.

Первая порция виски обожгла ему горло. Вторая его согрела.

Тяжело облокотясь о стойку бара, Чип наблюдал за парочкой, освещенной синими огоньками музыкального автомата. Студенты колледжа. Девушка в джинсах и во фланелевой рубашке не по росту, сидела на коленях у юноши. Или это был мужчина? Он выглядел старше ее. Но, может быть, это все неоновые огни? Она поцеловала его.