— Необходимость! — отвечал Шейх-уль-Ислам, этот высший сановник, преемник Мансура, которого Золотая Маска назвал ангелом-губителем султана.

При этом ответе Абдул-Азис побледнел от гнева и быстрыми шагами подошел к столу, около которого стояли министры.

— Что это значит? — вскричал он дрожащим от ярости голосом.

— Мы пришли, чтобы спросить ваше величество, — сказал Шейх-уль-Ислам, — согласны ли вы пожертвовать для блага страны теми сокровищами, которые лежат в погребах этого дворца?

Султанша Валиде окинула взглядом заговорщиков. Только тут поняла она их намерения и увидела всю величину опасности.

— Что они смеют говорить! — вскричала она высокомерным голосом, указывая султану на министров. — Я думаю, что это просто заговор, повелитель, и ты не можешь дать им иного ответа, как…

— Мы спрашивали его величество! — прервал суровым и угрожающим тоном Шейх-уль-Ислам. — Мы ждем ответа на вопрос: «Согласны ли вы, ваше величество, пожертвовать стране ваши сокровища или нет?»

— Поберегите ваши глупые вопросы! — вскричал Абдул-Азис. — Мои деньги не выйдут из этого дворца! Ищите лучших средств помочь стране!

— Если так, то я считаю своей обязанностью возвестить вашему величеству, что волею народа вы лишаетесь престола!

— Часовые, сюда! Мои адъютанты! — вскричал в бешенстве Абдул-Азис. — Ни один из этих изменников не должен выйти из дворца! Их головы должны пасть! Схватить их! Заковать их в цепи!

Султанша Валиде бросилась к выходу, чтобы передать приказание султана, но Редиф-паша загородил ей дорогу.

— Открой двери! — приказал Шейх-уль-Ислам. — Дворец занят войсками!

Двери зала отворились, и вошел отряд капиджи, верных слуг заговорщиков.

Пораженный ужасом, Абдул-Азис стоял, будучи не в состоянии вымолвить ни слова.

Шейх-уль-Ислам развернул бумагу, которую он держал в руках.

— Мы просим ваше величество, — сказал он, — подписать следующий документ:

«Мы, султан Абдул-Азис, уступая желанию большинства наших подданных, отрекаемся от престола в пользу племянника нашего, султана Магомеда-Мурада».

— Никогда! Никогда! — вскричал султан хриплым, беззвучным голосом.

— Мы очень об этом сожалеем, ваше величество, — сказал Шейх-уль-Ислам. — Это вынуждает нас прибегнуть к силе.

— Гуссейн-паша! — вскричал султан, протягивая руки к тому, кто был ему всем обязан.

Но Гуссейн стоял, мрачно скрестив руки, и не обратил внимания на слова своего повелителя.

Кайрула-эфенди протянул султану перо.

— Разве у меня нет больше ни одного солдата? Разве все уже мне изменили? — вскричал в отчаянии Абдул-Азис. — Сади-паша! Сади-паша!

Только тут он понял, что из-за происков заговорщиков отдалил от себя единственного человека, бывшего ему верным, и тем самым лишил себя последней опоры.

Теперь его положение было безвыходным! Помощи ждать было неоткуда!

Перо было всунуто в руку султана и он, покорившись своей участи, дрожащей рукой подписал свое отречение.

Затем свергнутый султан, султанша и весь гарем были перевезены по воде во дворец Тофана, находящийся на берегу Босфора и назначенный местом жительства Абдула-Азиса.

На следующее утро Шейх-уль-Ислам возвестил удивленной столице о свержении султана.

«Если повелитель правоверных не способен управлять государством, если он делает личные расходы, которые не может вынести страна, если его дальнейшее пребывание на престоле может иметь гибельные последствия, то позволено ли свергнуть его с трона? Да или нет?

Шариат{Религиозные законы мусульман.