Пока у них были еще весьма расплывчатые представления о том, кого они искали. Мадокьель позволил существам добраться до зала суда, где они наконец ощутили едва различимый отзвук, оставшийся от шагов фэйри. Несовершенная звуковая подпись, но ее было достаточно, чтобы броситься в погоню. Хаим надрессировал своих подопечных совершенно особым образом: ящерки будут испытывать страшные мучения до тех пор, пока не обнаружат Маспалио.

Первая, та, которую Хаим счел более одаренной, уже атаковала камень. Ее товарка, покорная и внимательная, ждала чуть в стороне.

Мадокьель погладил кончиками пальцев медную спинку и попытался представить себе, как ящерки станут вгрызаться в саму плоть Абима, чтобы выгнать фэйри из его логова. Без сомнения, оно находится в квартале Плюща или в Проходных дворах. Но какое это имеет значение? В нужный момент он получит предупреждение. Он и Стальные судьи.

Владича привел Деместрио. Я попросил, чтобы визитера сразу же направили в маленький зал на первом этаже, где роль мебели исполняли одни лишь книги. Водрузив седалище на роскошную кожаную обложку «Десяти сказок принцессы Арьядины», я с интересом следил за появлением адвоката Дьяволов.

Возложенная на него миссия явно вернула Владичу толику былого достоинства. Он зачесал назад вечно торчащий клок седых волос, привел в порядок старую куртку и гордо расправил плечи.

— Устраивайся, — ровным голосом предложил я гостю.

Адвокат поприветствовал меня кивком и остановил свой выбор на старинном гримуаре, на который он и уселся, водрузив на колени перламутровый футляр, запечатанный черным воском.

— Сговор, — проскрипел Владич. — Тебе осталось лишь подписать его.

Я ничего не сказал, только протянул руку. Затем я сломал печать и осторожно извлек пергамент из футляра. Один-единственный лист — четыре на двенадцать дюймов, — испещренный сумеречными чернилами. Краткий текст выведен размашистыми прописными буквами. Высшие Дьяволы обязуются защищать меня от любой опасности, от любого насилия, исключением являются лишь действия Фейерверщика. Взамен владыки Бездны требовали мое молчание. Я задержал взгляд на подписях, стоявших в конце контракта. Подписи всех Высших Дьяволов на месте — бесценный документ.

Я оттолкнул перо, протянутое Владичем, и подписал пергамент своим. Без сомнения, подписал слишком поспешно, потому что на лице адвоката появилось подозрительно мрачное выражение.

— И ничего не добавишь? — поинтересовался он.

— Нет, ничего.

— Ты становишься рассудительным.

— Возможно.

— Я намерен отнести этот пергамент в Межбрежье. Можешь жить, как раньше, Маспалио.

Я усмехнулся и склонился к его плечу.

— Да, почти как раньше. Только знаешь ли, друг мой, впредь будь осторожен. Ты пустил по моему следу Фейерверщика, ты пытался прикончить меня, наняв извергателей огня. Когда этот пергамент окажется у Высших Дьяволов и ты вернешься в Абим, предупреждаю тебя: если ты еще хоть раз встретишься на моем пути, я тебя уничтожу.

Владич слегка побледнел, отпрянул и скривил рот, выплюнув:

— Фейерверщик доберется до тебя много раньше. И этот пергамент не защитит тебя.

— Один только раз повторяю тебе, Владич. А теперь изволь покинуть этот дом.

Адвокат ушел. Вскоре его сменил Опаловый, который сообщил мне, что настал решающий час.

Кривляка ждет нас, чтобы отвести к горгоне.

Октанс встретился с несколькими адвокатами Дьяволов. Подобный ход представлялся Фейервещику чем-то вроде паломничества к истокам жизни будущей жертвы.