Я думаю, что это испытание. Байками о подобных экспериментах со стороны командования меня пугали еще в самом начале службы. Запрут пару офицеров в бункере на несколько дней, а то и недель, и смотрят, справятся они с поставленной боевой задачей или штаны изгадят. Один из старожилов базы даже показывал мне какие-то царапины на кожухе электронного замка с внутренней стороны двери в бункер. По его словам, это бывалый офицер, десантник, прошедший все «горячие точки» от Афгана до Второй Чеченской кампании, не выдержал стресса. На пятый день изоляции в бункере укокошил своего напарника железной вилкой и пытался потом этой же самой вилкой вскрыть замок. Как по мне, так это просто армейский фольклор. А вот вилок на вахту не выдают, только ложки. Совпадение… Наверное…

– Тринадцать ноль-ноль! Первый офицер – готов! – ключ в замочной скважине, смотрю на напарника. У него снова пустой отсутствующий взгляд, губы слегка двигаются, то ли бормочет, то ли молится. – Второй офицер?

Напарник испуганно вздрагивает, вскинув руку, отчего ключ выскальзывает из своего гнезда и начинает раскачиваться на цепочке, подобно маленькому серебряному маятнику. Напарник торопливо хватает цепочку и начиняет тянуть к себе ключ, как рыбак вытягивает за леску рыбу из воды.

– Серёга, может, ну его?.. – в голосе напарника, в который раз за эти дни, начинают звучать истеричные нотки. В такие моменты мне просто хотелось его убить. Ей-богу, не вру. Эти трясущиеся губы, эти интонации ревущей бабы…

– Отставить «Серёгу»! – еле сдерживаюсь, чтобы не засветить со всей силы кулаком по этим трясущимся губам, – Второй офицер готов?!

Он снова заходится в кашле, но все же находит в себе силы вернуть ключ на место.

– Тринадцать ноль-ноль… второй офицер готов… – мы одновременно поворачиваем ключи.

– Первый офицер – «пуск»! – жму на плоскую красную кнопку.

– Второй офицер – «пуск»! – напарник синхронно повторяет мои движения. Ну вот и все, отбой на двадцать четыре часа.

В помещении царит тошнотворный запах, вентиляция не справляется. Сегодня мы решили затеять уборку, что помогало убить двух зайцев сразу: и чистоту навести, и чем-то занять бесконечно текущее мимо нас время. Хотя от моего напарника в этом мероприятии было больше вреда, чем пользы. Он бессмысленно слонялся из угла в угол, перекладывая наш нехитрый скарб с места на место. Устав от этого мельтешения, я усадил его на нижние нары и велел не мешаться под ногами. В ответ он что-то благодарственно пробормотал, лег и отвернулся к влажной стене.

Пока он спал, я собрал в герметичный контейнер пустые банки из-под пайка и использованную одноразовую посуду. Позднее к мусору присоединились грязные носки, содержимое корзины из туалета и пара упаковок просроченного валидола. В общем, все то, что хоть мало-мальски портило воздух в нашей маленькой, всего пять на пять метров, каморке.

Через час работа была закончена. Напарник уже крепко спал, его мерное похрапывание изредка нарушалось приступами кашля. Я думаю, у него серьезные проблемы с легкими и в этой сырости он долго не протянет. Но что я могу сделать, чтобы хоть немного облегчить его страдания? Подняв глаза к потолку, тихо шепчу:

– Когда же это все закончится?..