Узнав правду, Фадж незамедлительно взялся просвещать всех и каждого, каким именно образом мама с папой сделали ребёнка. Он поведал об этом Генри, нашему лифтёру. Генри с улыбкой сказал:

— Да, такое не враз переваришь, правда, малыш?

Он рассказывал кассирше в супермаркете. Её глаза делались всё больше, больше, пока мама не попросила:

— Хватит, Фадж.

— Но я ещё до самого интересного не дошёл, — удивился он.

— Питер, — сказала мама, — что-то тут очень жарко, может, выведешь брата на улицу?

Он увидел в автобусе беременную и сказал:

— Я знаю, что у вас растёт внутри и как оно туда попало.

Женщина пересела на другое место.

Он поведал всё бабушке. Она сказала маме:

— Энн, не рановато ли вы на него обрушили такие знания? В наши дни детям рассказывали про аиста.

— Что такое аист? — спросил Фадж.

— Большая птица, — быстро ответил я.

— Как Большая Птица из «Улицы Сезам»?

— Не совсем.

— Я люблю птиц, — сказал Фадж. — Хочу стать птичкой, когда вырасту.

— Птичкой не получится, — объяснила бабушка.

— Почему?

— Потому что ты мальчик.

— Ну и что? — Тут Фадж расхохотался и давай кувыркаться по полу.

Фадж не переставая говорил на свою любимую тему. Просветил всех в детском саду, и учительница была так впечатлена, что позвонила маме и попросила зайти. У детей, мол, к ней много вопросов. Мама сходила в садик и выступила с успехом. И предложила мне провести подобную беседу и в моём классе.

— Нет, спасибо, — ужаснулся я.

Я никому не сказал, что у нас будет ребёнок, одному только Джимми Фарго. Я с ним почти всем делюсь. Ещё Шейла Тубман знала, поскольку жила в нашем доме и видела маму с животом.

— А она не старовата детей рожать? — спросила меня в тот день Шейла.

— Ей тридцать четыре.

Шейла открыла рот.

— Ого, так она и впрямь очень старая!

— Не такая старая, как твоя, — говорю.

Я не представлял, сколько лет миссис Тубман, но Либби, сестре Шейлы, тринадцать, значит, миссис Тубман наверняка старше моей мамы.

— Но моя-то не беременная, — пожала плечами Шейла.

— Да, но…

Я не знал, что ещё сказать. И вообще не понял, к чему она ведёт.

Поднявшись к себе, я спросил маму:

— А в тридцать четыре не слишком поздно детей рожать?

— Да нет, — сказала мама. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто интересно.

— Бабушка родила тётю Линду в тридцать восемь.

— А-а…

Значит, моя мама не самая старая женщина на свете, решившая завести детей. А Шейла, как всегда, несёт чушь.

Моя сестра родилась 26 февраля, пока мой класс был на экскурсии в музее «Метрополитен». Позже выяснилось, что это случилось в 14:04, мы как раз были в Египетском зале, изучали мумии.

Её назвали Тамарой Роксаной, но несколько недель все называли её просто Малюткой. «Малютка плачет». «Малютка проголодалась». «Тсс… Малютка спит».

Потом мама перестала звать её «Малюткой» и начала сюсюкать и говорить всякие глупости типа «Как поживает моя Тутси-Вутси?» Как будто младенец может взять и ответить. «Не нужно ли моей Тутси-Вутси поменять подгузник?» Да, нужно, почти всегда! «Не хочет ли моя Тутси-Вутси покушать?» Да, хочет, почти всегда!

Ещё мамина Тутси-Вутси никогда не спала дольше двух часов подряд.