Из отрезка коридора, который ведёт к свалке, снова доносится какой-то шум и я не глядя делаю несколько выстрелов. В ответ прилетает короткая тяжелая стрела, которая проходит почти вплотную к стволу «Хеклера» и втыкается в стену.

Я же меняю магазин штурмового комплекса на новый, после чего перезаряжаю пистолет и пытаюсь продолжить путь дальше. В целом, скорость с учётом всех ранений вполне сносная. Но это под боевой химией. Какой там у неё период действия? Двадцать минут? Тридцать? Мозг упорно отказывается вспоминать нужные данные — сказывается стрессовая ситуация.

Я собрал все порции боевых стимуляторов, которые у нас были. Но не думаю, что они будут действовать с такой же эффективностью, как первый. К тому же, рано или поздно это даст побочный эффект. Но выбора у меня сейчас нет.

Встретив поворот направо, сразу вваливаюсь туда. Сейчас плевать на маршрут, который ведёт к «джокеру». Основная задача — выжить. И оторваться от мусорщиков, если те ещё не бросили идею меня преследовать.

Как скоро выясняется — от возможности прикончить попавшего в комплекс гладиатора, эти парни отказываться не собираются. Когда я прохожу несколько поворотов и начинаю думать, что потенциальные преследователи остались где-то позади, из-за угла высовывается чья-то фигура и воздухе снова мелькает стрела. Или болт — я не вижу, из чего именно стреляет противник, но как по мне, на лук это совсем не похоже. Вскидываю «Хеклер», чтобы наградить стрелка свинцом, но он оказывается не один. Из-за угла выскакивает второй, выпустивший такой же «снаряд». Только куда более успешно — этот попадает мне в грудь.

Несмотря на боевую химию, которая притупляет ощущение боли, в голове взрывается настоящая бомба. Грудная клетка, которой и так здорово досталось, сейчас получила новую порцию боли. Поэтому стреляю я больше наугад — противника практически не видно из-за выступивших в глазах слёз. Так что просто бью одиночными в их направлении. Вся надежда на то, что если кто-то сунется ко мне, то сразу поймает пулю.

Впрочем, долго в таком режиме не провести — количество патронов в магазине «Хеклера» всё-таки ограниченно. К моменту, когда они заканчиваются, я уже отчасти прихожу в себя. В тот же момент, когда начинаю приподниматься, опираясь на левую руку, сухо щёлкает затвор штурмового комплекса. А из-за поворота немедленно выскакивают фигуры двоих преследователей. У обоих в руках сжато оружие и я действую на полном автомате. Получить сейчас ещё две «стрелы», значить подписать себе смертный приговор. Я снова вырублюсь, а меня банально добьют.

Врубив «сверхрежим», на этот раз использую его, чтобы броситься к стене тоннеля слева от меня. К счастью выходит — оба противника промахиваются. А мой палец уже жмёт на спусковой крючок пистолета. Одного укладываю выстрелом в голову. Второму всаживаю три в корпус, после чего добавляю ещё контрольный в голову.

Убираю пистолет и перезарядив «Хеклер», перемещаюсь к тому углу, из-за которого вынырнули преследователи. Выставив ствол, выдаю три одиночных выстрела, а потом выглядываю. Никого. Значит этих парней было всего двое. Вот и хорошо.

Возникает желание рассмотреть их оружие, но от него я быстро отказываюсь. Сейчас у меня хватает патронов к огнестрелу, плюс имеется вибромеч. Тут скорее проблема в том, чтобы протянуть время, за которое весь боекомплект получится отстрелять.

Хромаю вперёд по коридору. Снова куда-то сворачиваю. Повторяю манёвр ещё раз. С натугой перебираюсь через зияющий в полу проём, ведущий в никуда. И снова поворачиваю.

В длинном вытянутом помещении, заполненном в основном выпотрошенной электроникой, делаю привал.