— Согласен.

— Потом Берил сбегает на Ки Уэст. — Я продолжала атаковать свою почту. — А Френки продолжает проверять по компьютеру, когда она закажет обратный билет. Вот как он смог выяснить совершенно точно дату ее возвращения.

— Да, вечер двадцать девятого октября, — сказал Марино. — И Френки все рассчитал. Проще пареной репы. У него был законный доступ к багажу пассажиров, и я думаю, он мог просматривать багаж с ее рейса, когда его выгружали на ленту транспортера. Увидев сумку с именем Берил на ярлыке, он схватил ее. А чуть позже она жалуется, что пропала ее коричневая кожаная сумка.

Марино не требовалось добавлять, что точно такой же маневр Френки использовал и со мной. Он отследил мое возвращение из Флориды. Схватил мой чемодан. А затем появился у моей двери, и я впустила его.

На прошлой неделе губернатор пригласил меня на прием, который я пропустила. Полагаю, Филдинг пошел вместо меня. Приглашение отправилось в корзину.

Марино продолжал, добавляя подробности относительно находок полиции в квартире Френки Эймса в северной части города.

В его спальне обнаружилась дорожная сумка Берил, в которой лежали ее окровавленная блузка и белье. В чемодане, служившем столом, рядом с его кроватью, хранился комплект крутых порнографических журналов и пакет с мелкокалиберной дробью. Эту дробь Френки засыпал в обрезок трубы, которым разбил голову Кери Харпера. В том же чемодане лежал конверт со вторым комплектом компьютерных дисков Берил, все еще упакованных между двумя твердыми квадратиками картона, и копия ее рукописи, включая первую страницу двадцать пятой главы, перепутанную со страницей оригинала, который читали мы с Марком. Бентон Уэсли считал, что у Френки была привычка, сидя на кровати, читать книгу Берил и ласкать одежду, в которой она была, когда он ее убил. Может быть, и так. Единственное, что я знала совершенно точно, — у Берил не было шансов. К ее двери Френки пришел как курьер, и у него была ее дорожная кожаная сумка. Даже если бы она запомнила его с той ночи, когда он доставил сумки Кери Харпера в дом Мактигю, у нее бы не возникло никакой задней мысли — так же, как не возникло и у меня до тех пор, пока я не открыла дверь.

— Если бы только она не впустила его, — пробормотала я. Теперь исчез мой нож для вскрывания писем. Куда, черт побери, он мог деваться?

— Вполне понятно, почему она его впустила, — ответил Марино. — Френки весь из себя официальный, улыбается и на нем форменная рубашка и фуражка «Омеги», у него сумка, это значит — ее рукопись. Она довольна. Она благодарна. Она отключает сигнализацию, открывает дверь и впускает его...

— Но почему она снова включила сигнализацию, Марино? У меня тоже система охраны от воров. И иногда ко мне тоже заходят посыльные. Если машина службы доставки останавливается перед моим домом, а система охраны включена, я выключаю ее и открываю дверь. Если я достаточно доверяю, то впускаю человека внутрь, и уж конечно не буду снова включать сигнализацию только за тем, чтобы через минуту, когда посыльный уйдет, снова отключать и включать ее.

— Ты когда-нибудь запирала ключи в своей машине? — Марино задумчиво смотрел на меня.

— Какое это имеет отношение?

— Просто ответь на мой вопрос.

— Конечно, запирала. — Я наконец нашла свой нож для вскрытия писем — он был у меня на коленях.

— Как это происходит? В новых машинах они ставят всякие предохранительные устройства, чтобы ничего подобного не происходило, док.

— Верно. И я изучила их так хорошо, что проделываю все не задумываясь, а когда прихожу в себя, оказывается, что мои двери закрыты, а ключи болтаются в замке зажигания.

— У меня такое ощущение, что с Берил произошло нечто подобное, — продолжил Марино.