— Да ты же алкаш и насильник!

— Знаю! А ты — агрессивная лгунья! Мы сотворены друг для друга! Идем! Идем со мной прямо сейчас… Мы исчезнем где-нибудь и займемся агрессивной пьяной любовью, пока не… взорвемся!

Я оглянулась на Энгуса; тот явно не верил своим глазам. Фран посмотрела на Чарли, на Алекса, а потом — на меня.

— Ах! — произнесла она своим прекрасно поставленным голосом. — По-моему, мне пора. До свидания, дорогой… Это было интересно.

— Что? — вырвалось у Алекса. Он был совершенно сбит с толку. — Какого черта ты делаешь?

— Ни малейшего представления не имею. До свидания, Мелани. Мне очень жаль. Правда. Надеюсь, когда-нибудь нам удастся снова стать друзьями.

— Может быть, — откликнулась я и против воли улыбнулась.

— И помни, что я сказала об этих симпатягах Маккональдах. Пока, Энгус!

Она помахала ему, и он охотно помахал в ответ.

Потом Чарли и Фран забрались в спортивное авто. Фран накинула на голову шарф, совсем как Одри Хепберн, и надела темные очки.

— Всем пока! — Она царственно качнула рукой. Машина вылетела с церковного двора и с адским шумом понеслась по дороге.

Оставшиеся изумленно переглядывались. Вот тут я и не выдержала. Я плакала и смеялась одновременно и при этом весьма непривлекательно фыркала.

Алекс машинально придвинулся поближе, чтобы обнять меня. Но Энгус опередил его.

— Позволь, — холодно сказал он.

Тот попятился с растерянным видом.

Энгус набросил мне на плечи свое пальто и повел к машине. Я оглянулась. Алекс встретился со мной взглядом, а потом повернулся и зашагал прочь.

— Ты в порядке?

— Да. У меня просто… истерика! Извини! Это сейчас пройдет.

Энгус открыл дверцу, я забралась на пассажирское сиденье, а он залез в свою кожаную сумку и достал оттуда фляжку.

— Вот. Я захватил это для Фрейзера — на случай, если понадобится. Промочи горло. Сразу полегчает.

Не прекращая фыркать, я отпила глоток. Огненная жидкость, казалось, сразу разлилась по всему телу, принося тепло и покой. Постепенно я пришла в норму.

Энгус, обойдя машину, залез на водительское место, и некоторое время мы сидели молча.

— Что будем делать? — спросил он наконец.

— Понятия не имею.

— О чем ты сейчас думаешь?

— О Фрейзере, — честно ответила я. — В смысле, где он? Что делает? Ведь все это, я так понимаю, означает, что он не женится, верно?

Энгус повернул голову:

— Ты думаешь о Фрейзере!

— Да.

— Не об Алексе… или обо мне?

Я посмотрела на его милое лицо.

— Ну, понимаешь, просто Фрейзер прошел через такое… Это, наверное, так трудно, я не знаю, как он…

У Энгуса вырвался тяжелый вздох.

— А я все время думаю о тебе, — просто сказал он.

Что ему ответить? Конечно, хотелось сказать, что он самый славный, честный, замечательный и очаровательный человек, какого я только знала, но я… Я не могла.

— Ты любишь моего брата, — произнес Энгус.

— Не говори глупостей! — вскинулась я.

— Увы, это так. Я думал, что нравлюсь тебе, но это лишь потому, что я напоминал тебе его.

— Неправда! — яростно сказала я.

— Ну, может, и неправда.

— Определенно. Есть миллион причин, почему ты мне нравишься, — и вовсе не поэтому.

— Только нравлюсь?

— Нет, я люблю тебя.