— О каком решении вы говорите?

— Франсес вам все скажет, но, по-моему, вы и сами догадываетесь. Все, кто собрался на стадионе, ненавидели вас, потому что вы забрали из жизни каждого что-то очень важное и ценное. Люди говорят «вампир», поскольку это нечто чуждое, ирреальное, и мы содрогаемся, представляя себе что-либо подобное, а потом со смехом отвергаем эту нелепую фантазию. Дракула? Кровопийца, спящий в гробу? Глупости. Но если вы поищете в толковом словаре определение, то прочитаете: «Тот, кто живет за счет других». Все в той или иной степени этим грешат, но мы каждый раз находим рациональное объяснение — пока не взглянем повнимательнее. Думаю, сейчас вам самое время побеседовать с Франсес. Она ответит на ваши вопросы.

Доктор Забалино повернулась, чтобы уходить. Я тронула ее за руку.

— Постойте! Скажите, кто вы?

— Я такая же, как и вы. И однажды оказалась в таком же положении, в каком находитесь сейчас вы, но я давно приняла решение. — Она дотронулась до моей руки. — По крайней мере, теперь вам многое ясно. Я-то знаю, насколько это важно, независимо от того, куда это вас приведет. — Она бесшумно зашагала по коридору и вышла через дверь в его торце. Туда же ушел и сын Хью. Сегодня. Все это произошло сегодня.

Я негромко постучалась и приоткрыла дверь в палату Франсес. Первым, на что я обратила внимание, был запах. Такой аромат бывает в самых дорогих цветочных магазинах. Поколебавшись, я все же распахнула дверь. Яркость красок и обилие предметов меня потрясли. Я даже не сразу разглядела кровать. Когда все же я ее увидела, то улыбнулась: Франсес сидела на кровати и читала журнал. Казалось, она попросту не замечает великолепия окружающей обстановки.

Потом я услышала музыку. Это было что-то классическое, оживленное и легкое. Раньше я этого не слышала. Она напоминала «Аквариум» Сен-Санса. Прежде чем заговорить, я дала успокоиться моим глазам и ушам.

Продолжая листать свой журнал и даже не подняв на меня глаз, Франсес сказала:

— Закрой дверь, деточка. Не хочу, чтоб посторонние видели меня в ночной рубахе.

— Что за чудо эта ваша палата, Франсес! Вы потрясающе умеете превращать жилье в произведение искусства.

— Спасибо. Проходи и садись. Здесь где-то должен быть стул. Поищи среди цветов.

— Кто вам их прислал?

— Ну их в жопу. У нас есть и другие темы для разговора. Поэтому ты и примчалась сюда на ночь глядя. Ведь так?

— Да. Не могли бы вы выключить музыку, пока мы будем разговаривать?

Она уставилась на меня непонимающе, как будто я произнесла что-то невразумительное на незнакомом языке.

— Музыку?  Нет, это не в моих силах. Она встроена. Ее нельзя включить или выключить.

— Но если вам надоест ее слушать?

Она открыла было рот, чтобы что-то возразить, но передумала.

— К ней привыкаешь. Забудь ты об этой музыке, Миранда. Расскажи, что с тобой произошло. Подробно, не опуская никаких деталей — они очень важны.

Я все ей рассказала, в том числе о Хью и нашем ребенке. Это не заняло много времени, что неприятно меня поразило. В конечном счете каждый из нас может рассказать только одну историю. Чтобы прожить эту историю, нужна целая жизнь, а рассказать ее можно за час.

Франсес лишь однажды проявила неподдельный интерес к моим словам — когда речь зашла о Шумде.