Пока Фрэнни тащил меня из спальни, я поняла, что сейчас со мной произошло, но никак не могла четко это сформулировать. Когда Джеймс взмолился, чтобы я его освободила, и у меня на ладони неожиданно очутилась палочка, я была другим человеком. Тем, кто извлек из ниоткуда и эту палочку, и огонь. Тем, кто прожил все эти жизни и понимал — для чего. Тем, кто слышал невероятные звуки в доме Франсес Хэтч. Тем, кого я вскоре узнаю даже слишком хорошо и кого буду страшиться.

Ей было известно, как освободить Джеймса Стилмана и исцелить обгоревшую руку. Но в тот миг, когда я услыхала собственное имя и подняла глаза, я снова стала Мирандой Романак, а она была всего лишь смертной.

Когда мы очутились в коридоре, Маккейб захлопнул за нами дверь спальни и с тревогой огляделся.

— Попытаемся тушить или рванем отсюда к чертовой матери?

— Нам не выбраться отсюда, Фрэнни. Этот дом нас не отпустит. Здесь призраки. На этот раз — мои. Я привела их за собой, когда сюда вошла.

Он помолчал. В двух футах от нас потрескивал огонь.

— Такая же штука приключилась и с Франсес, когда я был мальчишкой.

— То же самое?

— Не совсем, но то же самое, уж можете мне поверить. Вы правы, сейчас нам отсюда не выбраться. Вы  должны сообразить, как это устроить.

— А что сделала Франсес?

— Пошла на чердак. Что-то там сделала. Никогда не знал, что именно.

Я подняла глаза к потолку.

— Там и в помине нет никакого чердака. Маккейб задрал голову.

— Как это нет, когда я на нем бывал сотни раз!

— Он исчез. Чердака больше нет. Дом меняется.

Маккейб открыл было рот, но тут из-за двери спальни раздался приглушенный взрыв.

— Что будем делать, Миранда? Сматываться надо куда-то к херам отсюда!

— Подвал. Это в подвале.

— Что «это»?

— Не знаю, Фрэнни. Сказала бы, если б знала. Но это точно в подвале. — Я бросила взгляд на свою руку. Ту, что минуту назад была объята пламенем. Ни малейшего следа ожога.

— Погодите минуту. Секундочку.

Маккейб пробежал по коридору и свернул за угол. Запах гари усиливался. Дым просачивался в щель под дверью спальни и, клубясь, рассеивался в коридоре.

Я бывала в подвале всего несколько раз. Он состоял из двух больших помещений. Хью обещал, когда будут деньги, устроить там что-нибудь интересное. Хью. Хью. Хью… В подвальные комнаты было проведено электричество, и у верхней ступени лестницы горела лампа. Я мысленно представила себе все это, стараясь угадать, что там может быть такого важного.

Фрэнни бегом вернулся назад. Вид у него был растерянный.

— Вы правы, там больше ничего нет. Была дверь в потолке и петля. Потянешь за нее, дверь открывается, и опускается складная лестница. Все исчезло. Никакого, в жопу, чердака и в помине!

— Забудьте о нем. Идемте.

— Дом вот-вот весь займется, а вам приспичило в этот чертов подвал!

Я шла впереди. Вниз по центральной лестнице, и не доходя кухни налево — белая дверь в подвал. Маккейб потянулся к ручке. Я его остановила.

— Дайте я.

Запах сырости, влажной земли и камня. Здесь воздух всегда застоялый, никакой сквозняк сюда не проникает.

Я повернула выключатель, но толку от этого было мало: шестидесятиваттная лампочка освещала только верхнюю часть лестницы, а дальше царил мрак. Я ухватилась за расшатанные перила и стала спускаться.

— Господи, хоть бы кто догадался вызвать пожарных. Нелегкий у них выдался денек!

— Помолчите, Фрэнни.

Теперь раздавался только негромкий звук наших шагов по деревянным ступеням. Пол подвала был неровным — слежавшаяся, утоптанная земля. От нижней ступени до входа в первое помещение было футов десять.