— Юношеские грёзы… Встречался с ней с тех пор?

Берти нахмурился:

— Возможно.

Улыбнувшись, она сменила тему и поинтересовалась насчёт его кредитной карты. Узнав, что срок её действия истёк, она спросила:

— Интересно, а в Англии до сих пор есть университеты?

— Трёхсот достаточно.

Тяжело вздохнув и попросив ничего не говорить Ренди, она пошла за кошельком.

В кошельках семьи Барган водилось денег не больше, чем у Эмигделлы. Уэйн Барган, распорядитель банкетов на свадьбе Виктора и Эсмы, вернул взятый напрокат костюм и переоделся. Работу уже оплатили, и теперь он был на пути в аэропорт. Ему предстоял долгий перелёт.

Семья Барган получила дотацию Департамента социальной экономики правительства ЕС и переехала на восток, на одну из захудалых румынских ферм в окрестностях городка с ничего не обещающим названием Слобозия.

Подсознательно они питали надежду, что на фоне суровых порядков черноморского региона, находящегося на задворках Державы, можно будет искоренить некоторые проявления западного культурного наследия.

Уэйн сел в старую машину, стоящую в аэропорту Бухареста, и медленно поехал в сторону нового жилища в Слобозии вдоль длинных тополиных аллей. Лучи солнца проникали сквозь кроны деревьев, обрамляющих пыльную дорогу, проходящую вдоль реки Яломицы. Признанный путешественник, Уэйн по долгу службы объездил Державу вдоль и поперёк и не мог не видеть, насколько контрастируют богатый Запад и обнищавший Восток. На пути ему попадались в основном телеги, запряжённые волами. Машин почти не было.

Поравнявшись с виноградниками Барган, Уэйн остановил машину и вышел. День был невыносимо жарким. Глобальное потепление давало о себе знать. Заслонившись от солнца рукой, он окинул взглядом поля и в отдалении увидел мать, Мари Барган. Она управляла андроидом, выполнявшим большую часть работ. Андроид поливал из шланга виноградные лозы. Мари так и не смогла в полной мере доверять механизмам. Уэйн не мог не улыбнуться.

Увидев его, мать помахала рукой и неторопливо направилась к нему, протискиваясь между кустами. Глядя на её старомодную шляпу от солнца, не без нежности подумал, что этот облик сообразен минувшим векам. Бедная городская девчонка из Тулузы превратилась в незажиточную сельскую жительницу Слобозии.

За проведение этой свадебной церемонии Уэйн получил больше денег, чем ферма приносила за год.

Мари села в машину и обтёрла лицо носовым платком:

— За Альфи нужен глаз да глаз.

ALF-21 — фабричное наименование андроидов.

— Лучше оставь её одну. Она идеально приспособлена для полива.

— Однако расходует слишком много воды! И, конечно же, не знает, как обращаться с виноградником. Ей нет дела до вкуса вина.

Добравшись до дома, они направились в гостиную — единственную комнату в доме, где работал кондиционер, купленный в секонд-хенде и издававший вперемешку скрипящие и лязгающие звуки. На одной из тусклых оранжевых стен висела весьма неуместная картина — жизнеутверждающая репродукция позднего Морсбергера.

Здесь же на старых диванах расположились другие члены семьи, лениво посматривающие на экран «Эмбиент». Лишь старый беспородный пёс Оддболл сорвался с места и принялся крутиться у ног Уэйна. Тот рассеянно потрепал собаку.

Жан-Поль, морщинистый хромоногий муж Мари, по обыкновению устроился на чёрном диване из конского волоса. Среди прочих присутствовала старшая сестра Уэйна, Клодин, а также её одиннадцатилетняя дочь Мэдди (неизвестно, кто её отец) и ещё два брата, Кассиди и Жак, игравшие в простые карточные игры. В углу отчуждённо и отстранённо сидел дядя Уэйна, Дэвид Барган. Длинноусый молчун Дэвид, всегда бывший в стороне, являлся единственным религиозным представителем семейного клана. Всем своим видом он выказывал неодобрение всему происходящему вокруг.