Он достал ЭМП, зажмурился на всякий случай и включил приборчик. Убедившись, что ЭМП не собирается искрить или взрываться, он приоткрыл один глаз. Счетчик работал хорошо: Дин отрегулировал его, ориентируясь на самый высокий увиденный показатель, и, кажется, не ошибся. Открыв и второй глаз, старший Винчестер привлек внимание брата:

— Как и у Хемингуэя. Зашкаливает.

— Второе тело обнаружили наверху.

Дин оглянулся и увидел витую лестницу, ведущую в башенку:

— Пошли.

Деревянные ступени скрипели, но с этим ничего не поделаешь. В конце концов, дом был экспонатом потусторонних туров, так что скрипящая лестница только на руку руководству. Прикрывая друг друга, они преодолевали спираль за спиралью и в конце концов оказались перед деревянной дверью. ЭМП переливался огоньками.

— Наша маленькая жутенькая куколка определенно там.

Они вскинули обрезы, зашли с обеих сторон. Дин показал на пальцах «три-два-один», и братья ударили по двери.

Комната была тихая и какая-то странная: вся мебель выглядела слишком маленькой для человека, но чересчур большой для средней куклы.

— Похоже на кукольный домик для пластиковых фигурок Поля Баньяна, — поделился Сэм, которому пришлось скрючиться в три погибели, чтобы войти.

— Или на жилище Билли Барти, — Дину в этом смысле пришлось куда проще, и он не преминул подколоть брата: — Можешь подождать снаружи, пока мы, люди нормального роста, посмотрим что да как…

— Очень смешно, Дин.

Хихикнув, Дин огляделся, но, кроме необычности самой комнаты, ничего странного не заметил: в отличие от беспорядка на первом этаже, здесь всё было чистенькое и аккуратное.

— Ты уверен, что девушку убили здесь?

— Так было написано в отчете, — Сэм пробрался немного вдоль стены и оглянулся: — Эй, Дин!

Старший Винчестер поднял голову и увидел, что брат чуть прикрыл дверь, демонстрируя засохшую кровь с другой стороны.

— В медицинском отчете сказано, что удар по голове тупым предметом привел к образованию субдуральной гематомы.

— Вот тебе и тупой предемет, — выдохнул Дин и обвел комнату лучом фонарика. — И где тот, кто ее толкнул?

— То есть?

— А ты посмотри вокруг: мебель есть, жильца забыли. Кукла-то где?

— Его зовут Рэймонд.

Дин взглянул на брата:

— У этой куклы есть имя?

— У большинства кукол есть имена.

— Откуда такие познания, интересно мне знать?

Сэм отделался раздраженным взглядом:

— По легенде кукла была проказливым духом. Она творила пакости, а шишки летели на ребенка. Когда мальчик вырос, то перестроил башенку под кукольную комнату. С тех пор кукла тут и живет, но говорят, время от времени безобразит.

— «Безобразит» — это мягковато для убийств.

Сэм пожал плечами и опустился на колени, чтобы взглянуть на кровь поближе:

— Ну, призрак Хемингуэя тоже не всегда впадал в ярость при упоминании кошек, — он вгляделся в деревянную поверхность. — Черт, тут по крайней мере четыре отпечатка. Это не просто убийство, ее конкретно молотили головой.

— Спасибо, Уильям Петерсен, — пробормотал Дин. — Так где всё-таки Рэймонд?

Дин обшарил лучом фонарика все углы, избегая только окна: свет мог подсказать жителям, что в башенке кто-то есть, и едва ли вся полиция Ки-Уэста окажется в сотрудничестве с Монтрозом. Нигде ничего, только миниатюрная мебель. Потом Дин посветил на потолок.

На стропилах сидела похожая на мартышку кукла в паричке а-ля «Битлз» и полосатой рубашке.