– Но не в конце, – отметил Сэм. – Когда я выстрелил ей в голову, она свалила, но двигалась уже не намного быстрее обычной собаки. Да еще зигзагами, будто на лапах с трудом держалась.

– Это потому что ты ее ранил. Тебе бы полбашки снесли, ты бы тоже скоростью не блистал.

– Псина вообще двигаться не должна была, а ранение ее только притормозило, и, кажется, я знаю почему.

– Дай-ка угадаю. После убийства Джойс и Теда она нахлебалась жизненной энергии, потому-то и двигалась так чертовски быстро. А когда ты в нее выстрелил, бензина у нее осталось, только чтобы унести ноги.

– Я так и подумал.

На Сэма накатила волна усталости, и он подавил зевок. Да что такое? Еще и пяти нет, а уже спать охота.

– За неимением лучшего объяснения сойдет. Чем бы эта тварь ни была, мы все еще имеем заурядное сверхъестественное шоу уродов, только с акцентом на слове «уроды». Но как все эти собачьи части склепались вместе, а? Может, стоит поискать в городе кладбище домашних животных? Или это какое-то групповое привидение, целая стая духов псин, и надо было все-таки пальнуть в нее солью?

Сэм снова подавил зевок:

– Может, это все-таки Франкенпсина, но только созданная с помощью магии, а не науки. Посмотрю, что смогу нарыть про заклинания… для соединения частей… тел. – На этот раз он не смог перебороть зевоту и повалился на кровать, не забравшись даже под одеяло. – После того, как вздремну.

– Эй, Сэм, ты в…

Это последнее, что услышал Сэм перед тем, как теплая восхитительная темнота подхватила его и куда-то понесла.

* * *

На парковке, за окном номера Винчестеров, кто-то стоял. Вокруг не было ни души, а даже если бы кто и был, его бы всё равно не увидели. Пока он сам того не захотел. Дул легкий ветерок, но хотя воздух и обвевал кожу, он этого не ощущал. Даже отсюда он чувствовал рану, нанесенную Сэму Винчестеру, – как физическую ее составляющую, так и духовную. Причем последняя была намного серьезнее. «Нехорошо, – думал он. – Очень нехорошо». Но он только и мог, что стоять здесь и наблюдать.

По крайней мере, пока.

* * *

Кэтрин Ласс бросила «Листовку» на кухонный стол. Номер был вчерашний, но Кэтрин была так занята на работе, что не успела просмотреть его раньше. Заголовок, напечатанный большими черными буквами, прямо-таки вопил с первой полосы: «ЕЩЕ ДВА ЧЕЛОВЕКА НАЙДЕНЫ МЕРТВЫМИ ПРИ ЗАГАДОЧНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ». Она осилила только часть статьи, прежде чем поняла, что дальше читать не в состоянии. Она не была знакома ни с Тедом Бойкином, ни с Джойс Нагроски: они вышли на пенсию до того, как Бэка перешла в старшую школу, и среди ее пациентов их тоже не было. Кэтрин не была знакома и с двумя предыдущими жертвами – автозаправщиком Рэнди Неффом и девушкой-подростком по имени Анжела Бейлс. Возможно, Бэка встречала Анжелу или, по крайней мере, подозревала о ее существовании, поскольку они были примерно одного возраста, но наверняка Кэтрин не знала, а спросить никак не могла. Больше не могла.

Она налила себе кофе со смесью молока и сливок и заменителем сахара, потом села за стол, чтобы устроить – как она надеялась – расслабляющий и жизненно необходимый перерыв. Часы на микроволновке показывали пять двенадцать, и, пока она не выглянула в окно, не могла понять, утра или вечера. Кэтрин стало интересно, сколько времени прошло с её прихода в лабораторию, и она с удивлением поняла, что не знает. Сутки? Двое? Да и так ли это важно?

Что было действительно важно, так это газетный заголовок, а точнее, четыре потерянные жизни.