– Правильная политика.

Мэтры заметили комиссара в тот момент, когда он направлялся в гараж к Телю – забрать из ремонта машину.

Сразу после ухода Эрмины Эскорбьяк Тьерри захотелось вернуться в Блонзат в надежде встретить там Мартину и высказать ей все, что он думает по поводу ее недоверия к нему. У входа в замок желание видеть мадемуазель Пьюбран вдруг резко пропало. Если она любит мексиканца и желает устроить свою жизнь с ним, он не станет о ней заботиться больше, чем положено ему по долгу службы. Поэтому он не вошел в ворота, а снова углубился в парк. Вдруг ему показалось, что за ним следят. Подняв голову, он уловил – может быть померещилось – чуть заметное движение с виду закрытых ставней. Его присутствие кого-то испугало. Может быть, убийцу? Тьерри медленно шел вперед. Кругом царила полная тишина, едва нарушаемая доносившимся издалека шумом крыльев: осторожность вынуждала птиц улетать при приближении человека. Грустный, комиссар добрел до места, где любила отдыхать и мечтать Софи. «Что заставило преступника выстрелить? Было ясно, что смерть женщины не беспричинна. Софи убили потому, что не могли поступить по-другому. Как и где искать мотивы преступления? Смерть Софи и ранение Марка… Были ли они выполнением одного и того же требования или их нужно рассматривать по отдельности? У Тьерри вдруг возникла уверенность, что, если ему удастся разгадать, почему убили дочь г-на де Отфажа, он поймет все. К сожалению, это было не так-то просто. Где спрятано оружие преступления – карабин Ремингтон 1100? Может быть, в замке или в парке есть тайник, известный только одному убийце? Как преступнику удалось проскользнуть в парк, имея при себе оружие, о котором никто не знал? И как ему удалось незаметно вернуться в замок, не заботясь о том, что выстрел привлечет внимание? Напрашивался вывод: у убийцы были сообщники. Кто-то из родных или из прислуги».

Погруженный в свои мысли, комиссар не смотрел под ноги и не заметил кучу поганок, на которых поскользнулся. Это-то и спасло ему жизнь, потому что именно в момент падения кусты задрожали от эха глухого выстрела, и пуля просвистела у него над головой. Если бы он не свалился, она вошла бы ему прямо в затылок, как Софи.

Распластавшись по земле, комиссар не двигался, уверенный, что, если он пошевелится, выстрелят еще раз. На тропинке, ведущей к замку, показалась мадемуазель Пьезат, за ней Мартина. Вскоре он услышал шум раздвигающихся кустов.

– Ты тоже слышала?

– Кто мог стрелять так близко от дома?

Желая узнать их реакцию, Тьерри не шевелился. Мадемуазель Пьюбран вдруг закричала, показывая пальцем на полицейского. Мадемуазель Пьезат сложила руки в молитве.

– Господи!

Они подбежали, Мартина упала на колени перед комиссаром, бормоча:

– Это невозможно, тетя, скажите, что это невозможно!

Сквозь ресницы Тьерри наблюдал за сценой, и когда решил, что пора заканчивать спектакль, поднялся. Мартина воскликнула:

– Слава Богу! Вы живы!

– Чистая случайность.

Он показал на раздавленные грибы.

– Если бы не они, я был бы убит.

Олимпию передернуло.

– Еще одно покушение… Это когда-нибудь кончится?!

Мартина изо всех сил сжала руку Тьерри.

– Но кто? Кто?

– Понятия не имею. Единственное, что я знаю, – что кто-то хотел меня убрать. Почему? Потому, что преступник испугался, что я намного ближе к разгадке, чем, увы, я есть на самом деле.

Они молча побрели в замку. Да и что они могли друг другу сказать. Мадемуазель Пьезат вскоре их оставила, чтобы пойти приготовить чай, который предложила комиссару и от которого он отказался. Невик остался наедине с мадемуазель Пьюбран, и сдавленным голосом она сказала:

– Комиссар, у меня нервы не выдерживают.