напряженный взгляд излучал тепло.

   - Делизийка, зачем ты спасла меня?

   "Эйрис, зачем ты рисковала жизнью своего ребенка?"

   Тон вопроса был тот же. Кольцо обвинителей,  отцов  города,  освещенных

мерцающими разноцветными лучами,  струящимися  сквозь  окна  зала  Совета,

расписанные матерью Эйрис,  и  джелийская  сестра-легионер,  присевшая  на

корточки у края скалы, едва  различимая  в  сгустившейся  темноте,  чем-то

походили друг на друга. Они говорили с ней одинаковым тоном.  Эйрис  вновь

мрачно захохотала. Какая разница, придется ли  ей  умереть  от  руки  этой

девушки или от холода и сырости вельда?  К  чему  пытаться  оборвать  этот

смех? Но, как ни странно, смех затих сам собой. Эйрис предпочла жизнь.

   - Какая разница, зачем я спасла тебя; главное, я сделала это.

   Девушка пытливо смотрела на нее черными глазами и молчала.

   - Я спасла тебе жизнь. Теперь мы стоим на одном клинке чести, - сказала

Эйрис.

   Девушка сплюнула в ответ на это  заявление;  наверное,  оно  показалось

джелийке  богохульством.  Как  это  ей,  стеклодуву,  удается  все   время

богохульствовать?

   - Кодекс легионера не  распространяется  на  делизийцев,  -  произнесла

наконец девушка.

   - Ты уверена? Тогда ваш кодекс недостоин называться кодексом чести.

   - Делизийка говорит о чести? - девушка демонстративно плюнула в  огонь.

Тлеющие угли задымились.

   - Наши города не воюют. По крайней мере сейчас.  Значит,  мы  стоим  на

одном клинке. Что свободно дано, пусть свободно вернется.

   Джелийка внимательно изучала ее.  Эйрис  заставила  себя  взглянуть  на

происходящее  глазами  сестры-легионера:   подданная   Делизии,   грязная,

несмотря на то, что река рядом. Три года назад Делизия  и  Джела  воевали,

потом установилось хрупкое перемирие, которое ураган войны  грозил  смести

уже на  будущий  год.  Всему  этому  можно  было  противопоставить  только

примитивное понятие девушки о воинской чести. Она не станет размышлять. Ей

проще убить делизийку и закончить спор.

   Пальцы Эйрис крепче сомкнулись на горлышке разбитой бутылки Эмбри.

   Девушка чертыхнулась и, извергнув поток смачных солдатских ругательств,

спросила:

   - Ты требуешь клинка чести?

   - Я спасла твою жизнь.

   - Ты не сказала, зачем!

   - Честь не требует этого.

   - Слишком много ты знаешь о чести воина, делизийка.

   Эйрис поняла,  что  джелийка  собирается  произнести  слова  клятвы,  и

испугалась. Не кинь она бутыль, не торгуй цех с  Джелой  и  не  узнай  она

кое-что о кодексе чести легионеров, будь джелийка постарше или окажись она

мужчиной...

   - "Мы стоим на одном клинке",  -  раздраженно  начала  девушка,  чеканя

каждое слово клятвы, - "связанные..." Встань,  потаскушка!  "Мы  стоим  на

одном клинке, связанные честью  самой  жизни.  Что  свободно  дано,  пусть

вернется свободно. Только дети  могут  принять  силу  другого  и  не  быть

обязанными, если же кто-то другой не вернет свой долг - да уменьшатся  его

силы, да превратится он в калеку.