Игрок по натуре, Ив Соич знал, что иногда бывают в жизни, как и в покере, моменты, когда надо поставить на карту все и идти ва-банк.

Письмо с тюльпаном на некоторое время выбило его из колеи. Автору письма нельзя было отказать в знании дела. Он даже каким-то образом сумел пронюхать, что наиболее опасный момент в подземных работах наступит примерно через два года. А ведь это тайна, которую, как надеялся Ив Соич, не знает никто.

Быть может, письмо с тюльпаном — дело рук конкурирующих фирм? Или ему прислали письмо те рыбаки с побережья? Как бы там ни было, он доведет дело до конца.

* * *

По молчаливому соглашению Рина и Гуго старались не упоминать о письме с тюльпаном.

После первых дней шока, связанного с письмом, настроение Ленца выровнялось. Он смеялся, шутил. Если возвращался рано — рассказывал Рине, как подвигается работа по расщеплению кварков. Правда, в его рассказах Рина ощущала горький привкус непонятного сожаления.

Казалось, даже былая близость вернулась к ним. Но безошибочное чутье любящей женщины подсказывало Рине, что у Гуго появилась важная область внутренней жизни, куда ей, Рине, вход заказан.

Еще одно обстоятельство омрачало жизнь. Гуго никогда не отличался хорошим сном. Теперь же он спал совсем скверно: просыпался ни свет ни заря, осторожно, бочком, тщетно стараясь не разбудить Рину, пробирался к вечно открытому секретеру.

— Завтра у меня лекция, — сказал Гуго после ужина, садясь в кресло.

— Публичная? — обернулась к нему Рина, занимавшаяся у пульта настройки лунной программы.

— Да.

— Наконец-то разрешили. Как только Арно Камп решился! Тезисы ты им представлял?

— Конечно. Но говорить я буду совсем другое, — спокойно произнес Гуго и погладил бородку.

— Ты с ума сошел! — воскликнула Рина.

— Возможно.

Рина подошла, села на ручку кресла.

— Может, откажешься от лекции? — осторожно сказала она. — Знаешь, после… ну, вообще в последнее время я каждый час опасаюсь за твою жизнь. Просто какая-то пытка. А там будут тысячи людей, и никакая охрана…

— Я решил, Рина, — сказал Гуго.

— Тогда и я приду на лекцию, — медленно сказала Рина.

— Как хочешь, — пожал плечами Гуго, стряхивая пепел сигареты.

Арно Камп был взбешен. Жюль никогда не видел шефа таким.

— Шеф сегодня не в духе, — шепнул он Гуго Ленцу, провожая его из приемной в кабинет Кампа.

Когда Ленц вошел, Камп стоял к нему спиной, глядя в окно.

Ленц кашлянул.

— Вы балансируете на краю пропасти, доктор, — сказал Арно Камп, рывком повернувшись к вызванному. — Вы сочувствуете идеям коммунистов?

— Не сомневайтесь, — парировал Ленц. — И не я один.

— Кто еще?

— Все рабочие и немало студентов Оливии…

— Вы бросьте такую философию! — побагровел Арно Камп. — Кто позволил вам с высокой трибуны…

— Я говорил о физических проблемах, — спокойно перебил Лени, — о том, как североамериканский концерн «Уэстерн» прибирает к рукам наши научные…

— Вы подрываете устои государства! Зачем вам было восхвалять социалистический строй далекого от нас Советского. Союза? Разве вы не патриот?..

Они расстались. Камп остался недоволен беседой.