Она заметила, что он сбит с толку. Она и сама была сбита с толку. До этого она никогда не упускала возможности раздуть назревающую ссору. Но она ведь недавно решила, что сердце охранять все равно не стоит. И сердце ее пело – и плакало.

– Я приказываю не для того, чтобы показать свою власть над тобой, – сказал он. – Я отвечаю за тебя. Я беспокоился.

– Вот как? – Она снова улыбнулась.

– У тебя какое-то странное настроение, – заметил он, нахмурившись. – Бывало, когда в сражении замолкали большие пушки, у нас по всему телу бежали мурашки от страха, потому что мы знали: сейчас начнется настоящая атака!

– А сейчас у тебя бегут мурашки от страха?

Но он, не отвечая, так же хмуро смотрел на нее. Внезапно она что-то вспомнила и усмехнулась:

– Ах, Кеннет, я должна непременно тебе рассказать! Это тебя ужасно позабавит. – И она рассмеялась при одной мысли об этом. – Мама получила письмо от сэра Эдвина. Когда он был в Лондоне, он познакомился с одной благородной и благовоспитанной наследницей – это его слова, – которая ищет джентльмена, обладающего мудростью и опытом, человека твердых принципов и скромного достатка… Ах, жаль, я не могу вспомнить его слова в точности! Ведь просто пересказать – этого недостаточно. Как бы то ни было, ей нужен такой джентльмен в мужья, когда окончится годовой траур, который она носит по отцу, – это совпадает почти точно с тем временем, когда у сэра Эдвина кончится траур по матери. Кажется, Кеннет, – вот ты удивишься, – сэр Эдвин считает себя именно таким человеком, и он убедил благородную и благовоспитанную наследницу в счастливом совпадении, сообщив ей, между прочим, что граф Хэверфорд, владелец Данбертона, одного из лучших имений в Корнуолле, является его свойственником со стороны жены и к тому же его лучшим другом и что его мать происходит из семьи Грэфтонов из Хаглесбери, – именно в таком порядке, Кеннет. Ты ощущаешь огромную гордость?

– Ощущаю, – ответил он. – Если бы сэр Эдвин привел эти факты в другом порядке, я бы бросился вниз с моста.

– Из всего этого следует, – продолжала Майра, – что сэр Эдвин вряд ли захочет сделать Пенвит своим постоянным местом жительства в обозримом будущем. Он сочтет за великую честь, если моя мама останется жить там в качестве – ах, слушай же, Кеннет! – вдовы оплакиваемого сэра Бэзила Хейза, а также тещи графа Хэверфорда, владельца… Стоит доканчивать фразу?

– Значит, в конце концов мы не заимеем его в качестве соседа? – Кеннет ухмыльнулся.

– Ты переживешь такое разочарование?

– С трудом. – Кеннет рассмеялся, закинув голову. – Жизнь – это сплошные разочарования, которые мы должны переживать. Но я очень постараюсь.

Они еще посмеялись, потом смущенно посмотрели друг на друга.

– Ну как, мой рассказ развеял твою хандру? – спросила наконец Майра.

– Это не хандра, – ответил он. – Что за мысль! У меня есть основания сердиться. Тебе удалось отвлечь меня. Это очень умно с твоей стороны.

– Зачем ты пришел сюда? – спросила Майра.

– Чтобы хорошенько выбранить тебя. И высказать тебе свое неудовольствие.

Она покачала головой.

– Нет, – мягко возразила она. – Зачем ты пришел?

В Лондоне, в Воксхолле, она обнаружила, что обладает умением, о котором раньше не подозревала. Она умеет флиртовать – самым отчаянным образом. И еще: флирт может волновать, если ты видишь, что он дает результаты, и прекрасно возбуждать к тому же. Она посмотрела ему прямо в глаза и прошептала:

– Скажите мне, зачем вы пришли?

– Кокетка, – отозвался он.