– Нет, – хрипло ответил мальчик.

– Тимми. – Она обняла его. Но мальчик отстранился.

– Но почему, Тимми? Почему ты не хочешь даже попробовать? Ведь с помощью этого протеза ты сможешь делать все, что захочешь.

– Я не хочу пристяжную колодку.

– Колодку?

Эмери почувствовала себя бессильной убедить Тимми. Она была так воодушевлена своей идеей, что даже не заметила, как называли протез эмигранты. Она представила, какие мысли бродили сейчас у него в голове: беспомощный калека, вызывающий жалость и смех окружающих.

– Тимми, Тимми, это не колодка, это настоящая искусственная ступня. Она поможет тебе, как ты не хочешь понять? Ты не должен бояться…

Но уговоры были бесполезны. Мальчик лежал неподвижно, не подавая никаких признаков жизни, и только тупо смотрел на парусиновую стену.

– Не хочу колодку.

– Но, может быть, ты передумаешь, Тимми? Взвесь все еще раз, – молила его Эмери, уже не веря в успех своей затеи.

Опустошенная, она вышла из повозки.

Смеркалось. Еще один день прошел в бесполезных уговорах. Эмеральда спешила к реке набрать воды. Маргарет решила подогреть воды, чтобы искупать Тимми. Кроме того, хотелось сварить настоящего кофе, может, это немного взбодрит мальчика, и он решится на то, чтобы надеть протез.

Какая странная эта земля, думала Эмери. Ночь наступала мгновенно. Минуту назад светило солнце, а уже в следующую – проваливалось за горы. И так же быстро холодало. Вчера утром она заметила изморозь на палатке. За ночь вода в ведре покрывалась тонким слоем льда.

Эмери остановилась у кромки воды, глядя на быстро меркнущее за громадами скал розоватое свечение. При всей суровости этого края природа здесь была необыкновенно красивой. От гор веяло спокойным величием.

Однако последние дни ей было не до любования пейзажем. Что-то постоянно отвлекало ее: то собственная усталость, то рутинная работа, то забота о Тимми. Временами она смотрела на тонущие в голубоватой дымке горы и не видела их.

Она набрала полные ведра воды и остановилась, размышляя, не искупаться ли ей. Греть воду и мыться в лагере – слишком долго и хлопотно.

Почему бы и нет, решила она наконец. Рядом не было ни души. Все уже давно принесли воду к своим кострам. В этом месте течение было сильным, но ниже был разлив, где она могла бы чувствовать себя вполне комфортно.

Эмери спустилась вниз по каменистой тропинке с тяжелыми ведрами в руках и тут увидела Мэйса.

Он стоял обнаженный в реке. Вода едва доходила ему до бедер, открывая его мускулистые плечи и грудь, его плоский живот и темный треугольник внизу живота.

Сердце ее сжалось. Он был так прекрасен в своей наготе. В его фигуре была та грациозность, которую он так выразительно умел передать в изображаемых им оленях или антилопах.

– Эмеральда? – Мэйс резко обернулся. – Это ты? Я думал, что это гризли, и уже готов был убежать.

– Я… Мне надо принести Маргарет воды… – пробормотала она смущенно.

– Да? – Мэйс откинул голову и рассмеялся. – Мы, кажется, поменялись местами. Сначала я застал тебя купающейся в реке, теперь ты.

– И ты тоже выставил сторожевой пост? – спросила она дерзко.

– Нет, дорогая. – Он вышел из воды и проворно натянул кожаные штаны. Затем, тряхнув головой и разбросав каскад брызг, подошел к ней.

– Эмеральда, – прошептал он, – тебе понравилось то, что ты увидела?

– Я…

– Я знаю, что понравилось, моя зеленоглазая девочка.

Одним быстрым движением он притянул ее к себе.