Ей так хотелось сказать ему, что она виновата, что любит его всем сердцем, но как подойти к нему? Лицом к лицу, решилась она и закрыла дверь. Она подошла к ванне и встала перед ним. Он даже не шелохнулся. Она знала, что это неслыханное безумие, но ей хотелось раздеться и лечь рядом с ним в ванну с мягко струящейся водой.

Она наклонила кувшин и медленно стала лить в ванну горячую воду. Режущий ухо всплеск воды нарушил спокойствие в комнате.

Астон пошевелился.

– Вылей все сразу, Джози, и уходи.

Она не отвечала; он открыл глаза и увидел ее. Всего лишь на один миг в его взгляде появилось удивление, затем ему удалось скрыть его. Он оставался лежать расслабленный, но взгляд не сходил с ее лица.

– Что ты здесь делаешь? – недовольно спросил он. – Я думал, ты уехала в Коннектикут.

Тон его удивил ее. Конечно, она не надеялась, что он примет ее с распростертыми объятиями, но и не ждала открытой враждебности, которая звучала в его голосе. Она перестала поливать и поставила кувшин на пол. Что бы ни случилось, что бы он ни говорил, нельзя терять самообладания.

– Я думала об этом, но решила, что не хочу ехать.

Он горько рассмеялся, затем закрыл глаза, как будто бы его совершенно не волновало то, что она была в комнате.

– Уходи, Гейти, ты нарушаешь мой покой. Мне нечего тебе сказать.

Его слова и то, как он обращался с ней, причинили ей острую боль, как будто огромные иглы пронзили ее кожу, но она не могла обвинять его. Она была не права, когда вела себя так. И сейчас она была готова все исправить... и сделает это, не важно, сколько времени на это уйдет.

– Я много думала с момента нашего последнего разговора.

– Я тоже.

– Я хочу оставить Теодору в покое раз и на... Астон сел в ванне так резко, что Гейти отпрянула назад.

– Не произноси ее имя в этом доме!

Голос его сорвался до крика. Он изо всех сил ударил кулаком по воде, отчего брызги упали на ее лицо и платье, и потоки воды полились с его заросшей волосами груди. Его гнев не пугал ее.

– Я сыт по горло женщинами из семейства Тэлботов. – Он подтвердил это жестом, проведя пальцем вдоль шеи. Он встал в ванне, отчего вода перелилась через край и пролилась на пол. – Ты не нужна мне. Я не желаю, чтобы ты была здесь. Уходи!

У него были все основания для подобного гнева; но Гейти было сложно принимать его всерьез, когда он стоял перед ней абсолютно голый и вода ручьем сбегала вниз по его телу.

Сперва Гейти отказывалась смотреть на него, но она так истосковалась по нему, что внезапно поймала себя на том, что взгляд ее скользит вдоль его шеи, плеч и дальше вниз. Тело его было красивым, сильным, и у нее появилось неукротимое желание дотронуться до него.

– Только я начал восстанавливать свою жизнь после того ада, через который вынудила меня пройти Теодора, тут появилась ты, – продолжал Астон. – С меня хватит. Убирайся! – Он указал ей на дверь.

Гейти не двинулась с места. У нее не было ни страха, ни опасений перед ним. Она заслужила его гнев; она была не права. Теперь пришло время сказать те слова, которые она должна была произнести тогда. Она заставила себя встретиться с ним взглядом и твердо сказала:

– Я остаюсь.

– Нет, не остаешься. Это мой дом, и я не хочу видеть тебя здесь.

У нее начали болеть плечи: она стояла слишком прямо, стараясь казаться непреклонной. Ей надо было оставаться такой для того, чтобы сопротивляться боли, которую причиняли его слова.

– Я твоя жена. Это и мой дом тоже. Прости меня, я не верила в то, что ты говорил о моей сестре. Ты вряд ли когда-нибудь узнаешь, как задели меня твои слова. Я не хотела...

– Поздно, Гейти.