– Боюсь, ничего особенного, что уж вышло…

Опустив поднос на колени, Кэролайн увидела поджаренные кубики хлеба, залитые яйцом, и чашку со сливками. Яичница не относилась к ее излюбленным блюдам, но все лучше, чем ничего. Только начав есть, она поняла, насколько голодна. Шутка ли, за полтора дня ни крошки хлеба во рту!

– Большое спасибо, Джастин, у вас получилось вкусно.

– Ну, с этим всегда так, – сказал он, усаживаясь в кресло. – Еда, приготовленная кем-то другим, кажется вкуснее.

– И часто вам приходится готовить? – спросила Кэролайн, утолив голод и сделав передышку.

– Да чуть ли и не впервые, – сухо ответил он.

Кэролайн удивленно взглянула на него.

– Так вы предпочитаете пользоваться услугами других?

– Можно и так сказать.

– Наверное, вы избегаете женщин, которые привыкли питаться всухомятку, перехватывая что-нибудь на ходу, – рассеянно проговорила она, берясь за чашку со сливками. – Оно и правильно! Нечего цепляться за таких неумех, которые и сами неправильно питаются, и других накормить не умеют.

– Знаете, Кэролайн, я кое-что заметил за вами. Хоть сами вы и не прочь иной раз поиронизировать, но вот когда кто-то пытается пошутить в ваш адрес, вы раздражаетесь.

– Я и не думала иронизировать… Можете считать это неудачной шуткой.

– Да, я и не привык готовить для женщин. Предпочитаю, чтобы они готовили для меня. Но это, повторяю, не путь к моему сердцу. Я даже не из всяких рук буду принимать еду.

– Ну, раз из моих рук вы ее принимали, то я вполне могу считать себя польщенной, не так ли? – бездумно спросила она, но, взглянув на босса, встретилась с холодным и насмешливым взглядом.

– Можете и так считать, если угодно. Я вот тоже готовил для вас, но это ничего не значит.

Оброненные им слова повисли в воздухе во всей своей грубой простоте. Конечно, она всего лишь одна из его служащих, о чем говорить? Ну, сварила она ему макароны, ну, зажарил он ей яичницу… Это еще не повод, как говорится, для знакомства.

– Да я и не затем пришел сюда, чтобы вас кормить. Я пришел вас поздравить с выигранным процессом. Но оказалось, что вы больны и явно не способны позаботиться о себе.

– Да нет, вы ошибаетесь. Я способна о себе позаботиться.

– Это я уже слышал. Но ели вы так, будто голодали неделю.

– Перестаньте! Это совсем не так! – воскликнула, чуть не плача, Кэролайн, вдруг возненавидев самое себя.

– Неважно. Главное, что я пошел на кухню лишь потому, что надо было хоть чем-то подкрепить ваши угасающие силы.

Что он себе воображает? Что я пытаюсь завлечь его? – подумала Кэролайн, терзаемая стыдом и обидой. Неужели решил, что я способна на кокетство и стараюсь преобразить всякий пустяк в нечто многозначительное? Типичный холостяк, зорко оберегающий свою свободу от преследующих его женщин. Вот и ее воспринял, как одну из особей этой бешеной стаи. Она оцепенела, сжавшись от мысли, что он ее остерегается.

– Кэролайн, что вы молчите? Вы меня слышите?

– Да, слышу, слышу! Просто плохо себя чувствую. Какое-то отупение. Нужно встряхнуться и что-то начать делать, иначе…

Мисс Вэйн переставила поднос на столик, откинула голову на диванную подушку и закрыла глаза.

– Чувствуете себя незаменимым членом общества?

– Что-то вроде этого. Живу как заведенная, и вдруг остановка. Ощущение, что какая-то часть меня по инерции пролетела дальше. Надо действительно подлечиться.

– Да уж, постарайтесь, милая. Успокойтесь, соберите все свои разлетающиеся части.