— Да, из-за Картера, — ворчливо отвечает она. — Поверить не могу, что ты втянула меня в эту мыльную оперу. Моя социальная жизнь обычно напоминает Сахару, а твои сообщения помню наизусть. Что я творю со своей жизнью?

— Извини, я стараюсь не думать обо всем этом, — говорю я. — Или же притвориться, будто просто встречусь с давним коллегой, так что ничего особенного.

— Мне до сих пор не верится, что ты пригласила его на свидание, — Дэрил делает глоток воды из бутылки. — Обычно ты не изменяешь своим принципам. Делаю вывод, что собираешься с ним переспать.

Я зажимаю себе уши. Не поймите меня неправильно. Я действительно хочу с ним переспать, но пока всю прошедшую неделю мы с Картером переписывались, с каждым полученным сообщением он нравился  мне все больше и больше. Вот поэтому мои нервы и на пределе. Легко флиртовать через смс. Когда есть время придумать остроумный ответ, облажаться почти нереально. А вот при личной встрече шансы сильно увеличиваются, верно?

Как бы я ни старалась не думать в таком ключе, тяжело удержаться от цинизма. Как и любая другая одинокая женщина моего возраста, я прочесала все места от бара до книжного магазина; у меня было немало провального секса на одну ночь; плюс успела попробовать свою удачу на сайтах знакомств. И лично я предпочла бы умереть одинокой в окружении кошек в одинаковых милых свитерочках, нежели пройти через все это снова.

Я старалась игнорировать прессинг общества, твердившего мне обзавестись парой, но об этом говорят повсюду. Практически во всех фильмах, книгах и песнях на первый план выходит романтическая история. А еще у меня есть биологические часы, продолжающие настойчиво тикать. Моим родителям — я их поздний ребенок — почти семьдесят. Они давно на пенсии и, закончив свою карьеру в Голливуде, сейчас занимаются садом и своей ши-тцу. И постоянно спрашивают меня про мою личную жизнь.

Нет, конечно, есть еще придирчивый внутренний голос, заявляющий, что меня все это не должно волновать и что, может, уже пора сдаться и купить кошек. Вот только проблема в том, что я их не люблю. У меня и так есть все шансы однажды стать плохой женой, кошатница же из меня получится в разы хуже.

— Иви?

— Извини, — со вздохом отвечаю я и толкаю вес вверх, выпрямляя ноги. — Просто размышляла, можно ли стать чокнутой кошатницей, не заводя при этом ни одного животного.

— Не говори глупостей, — говорит Дэрил. Помогая мне встать, она напоминает: — Это всего лишь свидание. Если дело закончится постелью, завтра ты поведаешь мне все самые развратные подробности. А если все сложится хреново, поедешь домой, а потом мы составим план, как поженимся, покончив со всеми этими свиданиями, а заодно получим налоговые льготы.

— Будет здорово, — я восстанавливаю дыхание и смотрю, как Дэрил занимает мое место на тренажере. — Слушай, а как твой новый ассистент?

Громко хохотнув, Дэрил поворачивается ко мне, пока делает упражнение.

— Эрик? Скажем так, его работу скорее выполняю я, нежели он.

— О нет.

Среди всех творящихся на работе странностей вишенкой на торте стало назначение для Дэрил нового ассистента: племянника Брэда Кингмана. Недавно получивший травму во время игры в университетской сборной UCLA, Эрик Кингман был квотербеком, великолепным, 1,90 м ростом и не особо блещущим умом. У него ушло два дня, чтобы осознать, что когда люди звонят на телефон, стоящий на его столе, и просят Дэрил, они как бы не ошиблись номером.

Я еле заметно улыбаюсь.

— То есть лучше не стало?

— Я бы так не сказала, — она садится, а потом, пожав плечами, встает. — У него дома сушилка пересушивает белье, и все его рубашки немного сели. Так что за последнее время вид из двери моего кабинета значительно улучшился.