Не тревожься, друган. Это не я его пришил. Нужды в том не было. Говорят, его здоровенная змеюка сцапала. Сорокафутовая анаконда или какая нибудь дерьмовая пакость.

Ну и жуткая ж глушь, а? Прям слов нет! Неудивительно, что ты поверил в проклятие. Мой гид – новый верховный шаман, клевый парень, между прочим. Уверяет, что знаком с тобой. Я его привезу с собой в Штаты – то то позабавимся! Вскорости все тебе расскажу. А пока насладись неспешной, долгой пешей прогулочкой. Ты ее честно заработал».

Воины на фотографии все до одного разухабисто ухмылялись в унисон – точно актеры «минстрел шоу».

Свиттерс одолжил у сиделки фонарик авторучку и придирчиво изучил голову в птичьей клетке. Голова тоже улыбалась. И вид у нее был… расслабившийся.

* * *

Поначалу пол казался до странности незнакомым – чужим, едва ли не угрожающим. Однако постепенно он становился все гостеприимнее. Под босыми Свиттерсовыми пятками навощенный линолеум превращался в вакханалию. От походки а ля Нил Армстронг  Свиттерс перешел к шагам а ля Кришна. Прохладный и теплый, ровный и волнистый одновременно, пол походил на плодовую кожицу. Или на салат латук. Что то невидимое, несказанно приятное сочилось у него промеж пальцев. Взад и вперед по коридору шлепал он, топая пятками, чтобы полнее ощутить сущность пола. То и дело – оказавшись вне пределов видимости от поста медсестер – он откалывал мартышкино коленце другое.

– Сейчас возьму и выпрыгну из окна и станцую на траве, – сообщил он Домино. А та напомнила, что этаж вообще то – пятый.

Большую часть дня Домино ходила туда сюда вместе с ним, слушая его разглагольствования о гигантских змеях, о Мировом Змее, об исцеляющем питоне Аполлона, о витом жезле Гермеса и так далее: дескать, по его мнению, Змий вовсе не соблазнил Еву отведать яблоко запретного знания – скорее Змий яблоком и был: видя, как Змий возрождается, сбросив кожу, Ева впервые познакомилась с перспективой бессмертия; наблюдая Змиевы вылазки под землю, Ева поневоле заподозрила, что жизнь заключает в себе гораздо больше, нежели провидит глаз, и что существуют и иные, более глубокие уровни – реальность под поверхностью реальности, логика подсознания. Разве метафорический Змий в мини Эдеме самой Домино – чуть на него взглянули под углом зрения более широким, – не распахнул врата – и не разгневал власти? А вот почему змеиная сила убила Сегодня Суть Завтра – он понятия не имел. Высшее знание в высшей степени опасно, запредельные загадки остаются запредельно загадочными. Остерегайтесь ловкача рационалиста, который скажет вам, что это не так!

Ходьба заключала в себе неизъяснимое наслаждение, болтовня тоже весьма радовала. Свиттерс ходил и болтал, болтал и ходил, прерываясь только на ленч да с появлением Красавицы под Маской: та зашла пожать ему руку и сказать adieu.  Аббатиса, Мустанг Салли и Пиппи тем же вечером возвращались в Сирию. Красавица под Маской надеялась, что в один прекрасный день они снова увидятся. Новая летняя ряса была ей необычайно к лицу. Шрам на носу потемнел, отметил про себя Свиттерс. И приобрел в точности тот самый оттенок синевы, что использовал Матисс, увековечив наготу Кроэтины в 1943 году.

Позже вымотанный ходьбой Свиттерс, улегшись в постель пораньше, лежал и проигрывал в голове всевозможные сценарии будущего. Бобби Кейс привезет Ямкоголовую Гадюку в Северное полушарие. В мир белого человека. Ямкоголовую Гадюку – со всей его древней магией и современной информированностью, полукровку во всех смыслах этого слова, вооруженного – лингвистически, гносеологоически и физически – способностью преуспеть в нескольких реальностях. Что, если Ямкоголовая Гадюка возьмет да и примкнет к ним? К Свиттерсу, Бобби, Одубону По и Скитеру Вашингтону (который недавно потерял руку, разряжая мину в Эритрее, но, говорят, здорово нажаривает на пианино пятью пальцами и обрубком), к Б.