Нэд осторожно спрыгнул на каминные плиты и двинулся к выходу. Я вышла из столбняка и поспешила следом, но не успели мы дойти до середины прохода, как в дверь просунулась голова миссис Джонсон. Кухарка сообщила, что такси уже стоит у входной двери.

С таким же успехом она могла сказать, что меня ждёт космический корабль, готовый перенести мою скромную особу на Марс. Всю дорогу домой я чувствовала себя сбитой с толку и раздумывала, есть ли в моих догадках хоть крупица правды.

Сразу за мостиком через ров я наткнулась на миссис Мэллой. В шубке из искусственного меха «под леопард», на высоченных шпильках, Рокси шествовала навстречу, на локте у неё болталась огромная сумка.

– Я ухожу домой! – объявила миссис Мэллой, поджав пурпурные губы. – Только что звонила миссис Поттер и сказала, что леди Гризуолд сломала обе ноги и руку. Мне необходимо немного помедитировать перед грядущим успехом. Надеюсь, я благополучно проживу остаток дня и завтрашнее утро. Потом будет генеральная репетиция, а затем… Аж дух захватывает, миссис Х.! Кстати, приходил доктор, осмотрел мистера Саймонса, а мне посоветовал принять таблетки от нервов. Мол, успокоюсь и засну. Как же, так я и стану спать, когда меня ждёт признание толпы! – Рокси подозрительно прищурилась: – А что это вы всё молчите, миссис Х., а? Да, докторишка сказал, что ваш папаша – симулянт, нет у него ничего серьёзного, но всё-таки предложил осмотреть его в больнице, на всякий случай, так что мистер Саймонс с вашим муженьком укатили. Мистер Х. просил передать, чтобы вы не беспокоились, если они задержаться, в больнице всегда полно желающих полечиться. Фредди со своей мамашей у себя в коттедже, и весь дом в вашем распоряжении, если не считать фрау Грубман.

– Грундман, – машинально поправила я, но Рокси уже неслась к воротам.

Урсула дожидалась меня в холле. Выглядела она испуганной и несчастной.

– Мне очень надо разговор с вами.

– По поводу того, что вы поддержали решение отца доставить «останки Харриет» семейству Хоппер?

Я стянула куртку и швырнула её вместе с сумочкой на вешалку.

– И это тоже, но сначала я разговаривать про другое.

– Почему бы нам не пройти в комнату и не присесть? – сказала я и, не дожидаясь ответа, направилась в гостиную.

Фрау Грундман уселась в кресло у камина, сама я устроилась напротив. Часы на каминной полке, казалось, тикали громче обычного, словно им не терпелось услышать, когда одна из нас заговорит.

– Всё, что я сказать вам вчера вечером, – правда. – Урсула смотрела мне в глаза. – О том, что я хотела знать, что с герром Саймонсом всё в порядке, и о своём визите на Глатцерштрассе. Но есть кое-что ещё, что я вам не говорить. Я пообещала своей сестре Хильде, что не буду об этом рассказывать. Она не так уверена, что герр Саймонс – хороший человек, хотя я долго убеждать её. Хильда думать, что герр Саймонс может быть сообщником Харриет. Я говорить, что это не так, но она отвечать: «Урсула, ты не можешь думать ясно. Ты влюблена в этого человека. То же самое было, когда был жив твой Хайко; ты не видеть, что он пить слишком много шнапса».

– Вы совсем сбили меня с толку, – растерянно пробормотала я.

– Тогда я лучше объяснять. Хильда очень расстроена. Я говорить вам вчера вечером, что она работать экономкой у отца Бергдоффа в церкви Христа в Летцинне.

– Да. – Я наконец-то начала понимать.

– Он добрый человек, хороший священник. И однажды отец Бергдофф приходить к моей сестре очень обеспокоенный. Он сказать: «Хильда, мощи святого были украдены из церкви. Вы знаете, что я не верить, будто кусок кости или высушенной плоти – это признаки святости.