— Доброе утро. — Хозяин каюты приветствовал девушку весьма мрачно.

Иоланда оторопела. После такого негостеприимного приема ей было особенно трудно начинать разговор на неприятную тему.

— Может, вы присядете? — поинтересовался герцог и жестом показал на стул напротив письменного стола.

Легкое покачивание яхты усиливало нетвердость ее походки, но все же она добралась до предложенного стула.

— Как вы спали, мадам?

— Спасибо… хорошо, ваша светлость.

Наступило молчание, показавшееся ей бесконечным.

— На вашу долю выпали испытания, особо тяжелые для женщины, — наконец промолвил герцог.

— Пустяки, ваша светлость. Со мной все в порядке…

— Хочу, чтобы вы знали… Мы причаливаем в Саутгемптоне. Куда вы намерены отправиться дальше?

Он как бы давал ей возможность исповедаться ему, но Иоланда не находила подходящих слов. Ведь герцог не проявлял особого интереса к ее судьбе — просто был вежлив и любезен к тем людям, кто хорошо послужил ему в последние дни.

Она сжала пальцами колени, чтобы герцог не заметил дрожь, охватившую все ее тело.

— Мне надо… прежде чем мы попадем в Англию… поговорить с вами, — все-таки решилась произнести она.

— Так говорите. Я вас слушаю.

О, как все это было ужасно! Иоланда никогда в жизни еще не испытывала такого страха.

— Мы нуждаемся в вашей помощи.

Иоланда не решалась взглянуть герцогу в лицо.

— Питер… я и… мы подумали, что вы можете одолжить нам немного денег… совсем небольшую сумму. Мы вернем долг обязательно…

Слова падали в пространство и застывали в нем, словно капли расплавленного металла.

Иоланду мучило каждое произнесенное ею слово, и все они казались ей нелепыми, унизительными, даже непристойными. О, если б она могла взять их обратно!

— Это я у вас в долгу… за вашу неоценимую помощь, — тихо произнес герцог.

— Нет-нет, что вы! — поторопилась возразить Иоланда. — Вы ничего нам не должны. Вы были так добры… невероятно добры… Я бы ничего не просила, если б не крайние обстоятельства…

Голосок Иоланды угас, отказываясь ей повиноваться.

Сумму, на которой настаивал Питер, она не решалась произнести.

— Вы еще не сказали мне, куда вы собираетесь ехать.

— Не знаю… пока не знаю… скорее всего в Ирландию.

— Почему в Ирландию?

Она не в силах была ответить.

— Я думаю, Иоланда, что вам лучше открыть мне всю правду. Вы что-то скрываете. Есть какая-то причина тому, что вы прячетесь. — Голос герцога звучал мягко, но настойчиво.

— Да, — кивнула она.

— От кого и почему?

Это был конкретный, прямой вопрос. Таким же должен быть и ее ответ, но ведь на карту поставлена судьба Питера.

— Его арестуют, если он вернется домой. Он… убил человека.

— Убил?!

— На дуэли… случайно. Но его посадят в тюрьму за убийство.

— Если он убил кого-то на дуэли и не замышлял это заранее, то его не обвинят в убийстве. Вам должно быть известно, что дуэли происходят только между джентльменами, и это «дело чести». Другой случай, если это трактирная драка…

Как, вероятно, сейчас презирает герцог и Иоланду, и ее глупого мнимого супруга. Она поспешила объяснить:

— Человек, убитый Питером… он важная персона, и поэтому… Питера обязательно осудят.

Ей показалось, что герцог весьма скептически отнесся к ее рассказу.