Низкий гул прорезал воздух, быстро набирая громкость.

Услышав в передатчике взволнованный, но неразборчивый голос Дрейка, миссис Берроуз приготовилась к худшему. Первая ее мысль была — вот сейчас будет взрыв, в тележке наверняка бомба. А вторая — что она окажется в самом центре взрыва.

Миссис Берроуз мысленно попрощалась с жизнью.

Гул сделался таким громким, что у нее задрожали зубы в деснах, а потом снизился на октаву, на другую, еще на несколько и вовсе перестал восприниматься на слух. У Селии закатились глаза, и она почувствовала, что ей вдоль позвоночника будто протащили нож, и ее руки и ноги беспомощно задергались. Боль, которую вызывал этот звук, недоступный человеческому уху, была невыносимой.

Оскар Эмберс нажал другую кнопку.

Обтянутые тканью рамки по сторонам тележки отлетели, и показалось странное устройство. Его гладкие черные стенки были усеяны круглыми углублениями разных размеров, блестевшими словно ртуть.

Такого взрыва ни Дрейк, ни солдаты ожидать не могли.

Миссис Берроуз потеряла сознание. Устройство испустило ударную волну инфразвука, которая воздействовала только на живых существ.

Солдаты, выбравшиеся из укрытий, все до одного свалились там, где стояли. Афганские борзые и их хозяйка распростерлись на дорожке. Девушки с книжками просто обмякли на пледе, а рядом с ними упала стайка скворцов, которых задела волна, отразившись в небо.

Те немногие жители домов на Просторном проспекте, кто не отправился в этот день на прогулку, тоже упали в обморок. Несколько машин, оказавшиеся в радиусе взрыва, остановились посреди дороги или въехали в припаркованные автомобили, когда водители лишились чувств.

Не успев открыть двери фургона, Дрейк, Кожаный и два солдата повалились друг на друга без сознания.

— Довольно! — распорядился старый стигиец, появившийся на вершине холма рядом с Оскаром Эмберсом и миссис Тантруми. Оскар выключил устройство. — Исчезните отсюда, пока не прибыла верхоземская полиция, — велел стигиец, вынимая из ушей ненужные теперь затычки.

Его длинный черный кожаный плащ поскрипывал при каждом движении. Стигиец подошел туда, где рухнула наземь миссис Берроуз. Даже не взглянув на женщину, он стал наблюдать, как Граничники рассыпаются по парку, словно стая тараканов. Когда два солдата взбежали на холм и приблизились к нему, стигиец махнул рукой в сторону миссис Берроуз. Она была в обмороке, и когда Граничники подняли ее, голова Селии безвольно свесилась на грудь.

— Сперва обыщите ее, — приказал старый стигиец.

Один из Граничников нашел пробирки и показал их старику. Тот кивнул.

— Хорошо. Пробирки — на анализ, а ее — в Темницу. — Затем стигиец обошел вокруг фонтанчика, наблюдая за действиями остальных Граничников. Одни волокли прочь солдат, другие забрасывали землей укрытия в кустах и снимали с деревьев камеры. Когда Граничники покинут парк, тут не останется и следа от тайной операции.

Вернувшись на южную сторону холма, старый стигиец поглядел вниз на фургон, стоящий у входа в парк. Граничники туда еще не дошли, но задние двери фургона были распахнуты. Стигиец был уверен, что перед тем, как оружие отключили, фургон был закрыт.

Он почуял неладное и продолжил смотреть на машину.

И тут — старик готов был поклясться — рядом с фургоном промелькнула высокая худая фигура, судя по всему, кто-то из его собратьев, только почему-то в черном облачении. Стигиец нахмурился.

Такого быть никак не могло.

Все стигийцы в парке, кроме него, были в униформе Граничников.

Старик поспешил вниз по гравийной тропинке, чтобы самому во всем разобраться.

* * *

Кожаный едва успел повернуть ручку на задней двери, как фургон накрыла волна.