Он был похоронен заживо!

Честер обреченно подумал о своем положении. Он один-одинешенек в центре Земли, а загадочная масса, плотно обхватившая его тело, станет ему могилой. И как ему выбраться из Поры и вернуться на поверхность? Еще в Глубоких Пещерах Честер думал, что у него почти не осталось надежды возвратиться домой к родителям и к обычной, понятной жизни, а ведь теперь он очутился еще глубже!

— Пожалуйста, я просто хочу домой! — сбивчиво забормотал в темноту мальчик, одолеваемый то клаустрофобией, то ужасными предчувствиями. Его пробил холодный пот.

Но тут Честер услышал свой внутренний голос, призывавший бороться со страхом. Мальчик замолчал. Он понял, что должен делать: вырваться из этой массы, которая удерживает его, словно быстро застывающий цемент, а потом найти остальных. Вдруг им нужна помощь?

Честер стал напрягать и расслаблять мускулы. Через минут десять неловких усилий ему удалось частично высвободить голову и обеспечить одному плечу немного пространства для маневров. Наконец, когда мальчик попытался напрячь бицепсы, раздался противный чавкающий звук, и одна рука выскочила из рыхлой клейкой субстанции.

— Есть! — воскликнул он. Хотя свободно двигать рукой у него еще не получалось, мальчик постарался провести ею по лицу и груди. Нащупав лямки рюкзака, он расстегнул их и сосредоточился на том, чтобы вытащить вторую руку и ноги. Для этого предстояло приложить немало усилий, потому что в тесноте он мог разве что дергаться. Честер обливался потом и чуть не плакал от напряжения, но чувствовал, что его «могила» понемногу поддается…

* * *

Многими километрами выше, на краю Поры, стоял старый стигиец и вглядывался в ее глубину. Моросил мелкий подземный дождь, издали доносился собачий вой.

Хотя лицо старика избороздили глубокие морщины, а волосы давно стали серебряными, его никак нельзя было назвать дряхлым. В его теле чувствовалась огромная мощь, как в дуге натянутого лука, а маленькие глаза в свете фонарей блестели, как два полированных гагата. От его высокой худой фигуры в длинном кожаном плаще, наглухо застегнутом доверху, веяло угрожающей силой, которая словно подчиняла себе окружающий мрак.

Повинуясь мановению руки старика, к нему подошел другой стигиец и встал рядом. Они были поразительно похожи, несмотря на то что у молодого стигийца на лице не было пока ни единой морщины, а волосы, гладко зачесанные назад так, что издали их можно было принять за шапочку, были черными как смоль.

Эти высокопоставленные представители загадочной расы стигийцев расследовали недавнее происшествие в Глубоких Пещерах, из-за которого старик лишился своих внучек-двойняшек: они упали в бездну.

Старый стигиец знал, что вряд ли девочки выжили, но его лицо не выражало ни горя, ни страдания от потери. Не дрогнувшим ни на мгновение голосом он принялся выкрикивать приказы.

Граничники, столпившиеся по краям Поры, ринулись их выполнять. Эти бойцы специального подразделения, которое проходило подготовку в Глубоких Пещерах и участвовало в тайных операциях на поверхности, носили серо-коричневую форму, состоявшую из тяжелой куртки и широких штанов, несмотря на то, что на такой глубине было довольно жарко. Худые лица Граничников оставались бесстрастными, что бы они ни делали: смотрели в бездну через прицелы ружей или опускали в Пору светосферы на веревках, чтобы исследовать ее верхнюю часть. Старик стигиец понимал, что близнецы, вероятнее всего, упали на самое дно и разбились насмерть, но не мог не проверить иные варианты.

— Результаты? — крикнул он на скрежещущем стигийском языке.