– Мы нашли двоих в придорожной канаве. Несколько миль отсюда. Кто-то перерезал им горло, а потом угнал их машину. Вероятно, эту.

– Вот как? – сказал Хождес. – Блин, хоть одна хорошая новость за день. Пусть хоть все друг друга перережут.

Молчание.

– Ты не прав, – спокойно и твердо сказал поляк, как равный.

Ходжес повернулся к нему.

– Да? – он почему-то в этот раз завелся с полуоборота, видимо, до этого был на взводе, – а тебя все это не за…о? Мать твою, ското…

Остаток слова он сглотнул вместе с кровью, внезапно показавшейся из угла рта. Через долю секунды до них донесся четкий звук винтовочного выстрела.

– Снайпер!

Ходжес тяжело падал на землю, подобно подрубленному дереву, и все прятались, где кто мог. Потому что, если по тебе работает снайпер, то нужно сначала засунуть свою задницу в безопасное место и только потом что-то предпринимать. Главным укрытием стала машина, и кто-то заорал «Медик» – а один из бойцов Эринис, петляя, побежал к вооруженному пулеметом пикапу.

– Эрик, не высовывайся!

Британский стрелок запрыгнул в кузов, дернул на себя рукоять взведения «ДШК» и открыл огонь в сторону селения, которое виднелось невдалеке…

– Что с ним?!

Медик работал вовсю – срезал ткань на спине, сейчас пытался остановить кровь…

Неслышимый за грохотом «ДШК» стукнул еще один выстрел – и пулеметчик осел в кузове пикапа, хватаясь за брызжущее красным горло. На сей раз выстрел был куда точнее, по результатам первого попадания снайпер понял правильную поправку.

– Полтинник кончили! Полтинника больше нет!

– Твою же мать!

Алекс потянул на себя снайперскую винтовку тяжело раненного британца. Достал из снятой с него разгрузки два полных магазина, рассовал по карманам. Поймал взгляд поляка, своего командира.

– Сэр?

Поляк в который раз поразился своему подчиненному. Большинство из тех, кто идет в контрактники, профессионалы, но они знают цену жизни и не готовы рисковать собственной задницей. Если не припрет – они не пойдут в атаку на пулемет или снайпера, они просто смоются. Или будут сидеть в укрытии, пока это возможно. Но этот – не такой. Такое ощущение, что к этим у него что-то личное…

– О’кей, прикроем. Так, парни. Собрались! Сейчас мы немного постреляем – только не подставьтесь. Я укажу направление трассерами. По готовности…

– Б… надо сидеть и ждать, пока с самолета не снимут этого урода, – сказал один из контрактников, но его никто не поддержал.

Защелкали предохранители.

– На один! Три – два – один…

Если он правильно займет позицию.

Пока контрактники изображали психов в своей дабл-м, он перекатился и занял позицию за пикапом. Как это часто делают контрактники, у него был снят задний борт, и он мог видеть подстреленного пулеметчика. С пола кузова на землю капала кровь, глаза были пустыми и мертвыми – он даже не стал проверять пульс. Еще – минус один…

Он собирался двинуться дальше, когда пуля звонко ударила по кузову. Заметил… гаденыш.

– На час от тебя! – крикнули от грузовика.

На час… это хорошо. Только бы не догадался стрелять по бакам… если попадет, можно будет как на куропаток охотиться.

Снайпер словно услышал – пуля ударила по советскому грузовику. Судя по времени, которое ему нужно для перезарядки, винтовка неавтоматическая.

– Твою же мать! – крикнул кто-то.

За ноги Алекс стащил убитого контрактника из кузова.