Когда я вошла в ее номер, она окинула меня критическим взглядом с ног до головы и заявила:

— Ты очень похудела. Если будешь продолжать в том же духе, со временем станешь как я — тощей суповой курицей, а не аппетитной несушкой! — Тетя Хетти усмехнулась. — Твоя беда в том, Элизабет, — она никогда не называла меня Лиз, — что ты ничего не делаешь вполсилы. Либо ты слишком много работаешь, либо слишком бурно отдыхаешь, но в твоем возрасте трудно угадать, в чем именно дело.

В последнее время я действительно занималась и тем и другим, но, конечно, не стала об этом говорить. Просто поцеловала тетю в прохладную щеку, обняла ее за плечи и села с ней рядом.

— Наверное, ты ломаешь голову, зачем я приехала в Лондон?

— Разумеется. Ты ведь раньше никогда не приезжала сюда в такое время.

— Скажу тебе все без обиняков. Умерла твоя тетя Дороти. Я не стала сообщать тебе об этом — тебе не было смысла приезжать на похороны и участвовать в допросах.

Я молча смотрела на нее как громом пораженная.

— Считается, что она оступилась на верхней ступеньке лестницы, упала и сломала себе шею.

— О, мне так жаль, тетя Хетти, какой это, должно быть, для вас удар! Надо было все же вызвать меня.

— Да, для меня все это было неожиданно. Но ты все равно ничем не могла бы помочь. Я до сих не понимаю, как все это случилось. Дороти была бодрая как конь, а ноги у нее были ловкие, как у горной козы. Она и по горам взбиралась не хуже макаки. — Тетя нахмурилась. — С другой стороны, Бейтс, ее старый слуга, говорил, что в последнее время у нее случались приступы головокружения. Следствие закрыли, причиной смерти сочли несчастный случай. Похороны состоялись вчера. Я не видела ее до этого два года — в последний раз мы общались на похоронах Генри. Как обычно, тогда мы встретились не слишком тепло…

Несмотря на спокойный и сдержанный тон, вид у тети Хетти был потерянный и несчастный, и я знала, что она переживает смерть сестры гораздо сильнее, чем хочет показать. Неожиданно тетя встала так быстро и легко, что сразу стала казаться моложе. Хотя мне было известно, что на самом деле ей уже шестьдесят семь — два года назад она ушла на пенсию. Однако моя тетя не позволяла себе расслабляться, это было не в ее характере.

— Давай вместе выпьем чаю, мне надо с тобой поговорить.

За чаем тетя начала разговор с пожелания, что мне было бы неплохо, хотя бы на время, оставить работу в рекламной фирме и заняться чем-нибудь другим. Она утверждала, что перемена пойдет мне на пользу. Но пока ни словом не обмолвилась о цели своего внезапного визита, хотя я уже поняла, что она к чему-то клонит. Но не торопила ее, потому что знала — в свое время тетя все расскажет сама.

— Как-то Дороти приехала навестить меня — уверена, она хотела посмотреть, как я живу одна, на пенсии. И начала говорить, что вот, мол, на пенсию я не проживу, скоро мне нечем будет платить Мэри, и все такое. И не хочу ли я продать дом и переехать жить к ней? Вместе с Мэри, конечно, потому что места там хватит всем! — Тетя Хетти хмыкнула. — Можешь представить, что я ей ответила? Конечно, иметь в доме такую помощницу, как Мэри, никто не откажется. Но Дороти стала бы обращаться с ней как с простой служанкой. И тогда я вдруг почувствовала, что на самом деле это ей очень одиноко и скорее я нужна ей, чем наоборот.

Но потом Дороти начала говорить какие-то странные вещи.