— Может, и так, — согласилась Розамунда, — но, с другой стороны, возможно, он разрывается между двумя людьми, которых любит больше всего на свете, и не понимает, что ему делать. И очень хорошо, что его верность так неизменна. Он кажется мне человеком, неспособным нарушить свой долг. Почему ты не обратилась ко мне и не попросила устроить этот брак?

— Я не ребенок, мама!

— В таких делах — несомненно, ребенок. И не важно, что ты хозяйка Фрайарсгейта. Любой брачный контракт должен быть составлен мной.

Появился Альберт и поставил перед ней дымящуюся миску. Розамунда с улыбкой поблагодарила его.

— Я поговорил с Джейн, миледи, и ваш капитан охраны скоро присоединится к вам. Чем еще могу услужить?

— Вы очень помогли мне, Альберт, — кивнула Розамунда, прежде чем приняться за еду.

Она как раз успела поужинать, когда в зал вошел капитан ее эскорта.

— Джок! Я хочу, чтобы половина ваших людей завтра проводила меня в Оттерли. Выбери лучших, а остальные пусть ждут здесь возвращения лэрда, — велела она.

— Всего половину, миледи? — переспросил он.

— Местность между Фрайарсгейтом и Оттерли вполне безопасна, и к тому же сейчас зима. Поскольку мы останемся в Оттерли на ночь, не хочу обременять лорда Кембриджа больше, чем это необходимо, — пояснила Розамунда.

— Как скажете, миледи. Когда вы хотите ехать?

— На рассвете. Тогда мы сможем добраться до Оттерли уже к закату.

Джок поклонился и ушел.

— Ты сердишься на меня, мама? — спросила Элизабет.

— Пойдем посидим у огня, — предложила Розамунда. — Нет, я не сержусь на тебя, солнышко. Но по-моему, ты поставила телегу перед лошадью, не находишь? Должно быть, очень его любишь.

— Вовсе нет! — объявила Элизабет.

Розамунда тихо рассмеялась:

— Ты всегда была неумелой лгуньей. И ничего не бойся. Мы обсудим брачный контракт, по которому он не получит ничего, кроме того, что ты добровольно согласишься ему дать. Если он любит тебя, то согласится на все условия и подпишет контракт. Может, его отца будет трудновато убедить, но, думаю, Логан и Том сумеют с ним сговориться.

Элизабет невольно хихикнула:

— Бэн, разумеется, все поймет. Но поймет ли гордый горец, его папаша!

— В конце концов он увидит, как много приобретет его сын, женившись на тебе, — мудро заметила Розамунда. — Ты сказала, что лорд Хей любит Бэна. И значит, отпустит его. Если бы только ты посоветовалась со мной, все было бы уже улажено.

— Я думала, он останется, — грустно ответила Элизабет.

Розамунда, взяв дочь за руку, тихо прошептала:

— Я знаю, дитя мое, что он должен заслужить твое доверие, но не будь к нему слишком строга. Ровно настолько, чтобы он не потерял к тебе уважения. Он красивый парень. Скажи, он везде такой большой?

— Мама! — воскликнула Элизабет, краснея. — Ну… ну, да.

— Вы будете невероятно счастливы, когда поймете друг друга, дочь моя. А теперь мне пора спать. Завтра мне предстоит долгий путь по замерзшей дороге.

Нагнувшись, она поцеловала Элизабет в лоб.

— Спокойной ночи.

Элизабет еще немного посидела у огня, потом встала и отправилась на кухню. Судомойка скребла большой деревянный стол. Вторая мыла котел.

— А где повар? — спросила она.

Девушки вскинули головы. Но одна невольно стрельнула глазами в сторону кладовой.

Элизабет усмехнулась. Оттуда неслись тихие стоны и тяжелое дыхание мужчины, трудившегося над женщиной.

— Передайте, чтобы приготовил завтрак еще до рассвета, — моя мать и ее люди должны поесть перед отъездом.