— Успеем, милорд, если все будем делать спокойно и упорядочение, — заверил Уилл. — Я начну сегодня же. А теперь, милорд, позвольте принести вам вина. Вам понадобится немало сил и сообразительности, поскольку Элизабет Мередит не из тех девушек, которым можно легко найти мужа. Ее манеры, милорд, если простите за дерзость, оставляют желать лучшего, и многие уже считают ее старой девой.

— Вздор! — отмахнулся лорд Кембридж. — Маленькая подружка короля еще старше и до сих пор не замужем. И у мистрис Болейн нет того приданого, которое есть у мистрис Элизабет Мередит.

— Когда мы собираемся посетить Фрайарсгейт, милорд?

— Как можно скорее, дорогой мальчик. Я всегда любил там бывать. Такой спокойный дом… Ни крика, ни шума. И Элизабет — превосходная хозяйка. Прекрасный стол, и челядь так услужлива. Иди на конюшню, спроси старого Джона, какова будет погода в следующие несколько дней. Его предсказания всегда верны.

— Немедленно, милорд, — ответил Уильям Смайт, вручая хозяину небольшой кубок с вином, после чего поклонился и поспешил к выходу.

— Погода, — объявил старый Джон, — будет прекрасной, хотя на дворе стоит январь. Зато февраль будет ужасным, как, впрочем, всегда.

— Готовься к длительному пребыванию во Фрайарсгей-те, дорогой Уилл, — хмыкнул лорд Кембридж. — Если пойдет снег, предпочитаю пересидеть эту напасть именно там, а не здесь, в Оттерли, хотя никогда не думал, что когда-нибудь открыто признаюсь в этом. Если возникнут какие-то затруднения, моя дорогая наследница и ее супруг вполне с этим справятся. Ведь в конце концов Оттерли перейдет к Бэнон. Она наверняка поймет причины моей поездки во Фрайарсгейт: из всех дочерей Розамунды она самая рассудительная. К тому же ее муж, хоть и красивый парень, умом не блещет. Уж эти северные семьи! Слишком много браков между родственниками, и никакого желания хоть чему-то обучать детей! Они все еще считают, будто живут в те времена, когда одно лишь имя что-то значило! Так что я сделал прекрасный выбор, назначив своей наследницей Бэнон. Она умна не по годам!

— Совершенно верно, милорд, — согласился секретарь. — Если не считать того, что она относится к мужу и детям чересчур снисходительно.

— У. нее доброе сердце, — усмехнулся Томас Болтон.

Еще много лет назад, приобретая Оттерли, Томас Болтон, он же лорд Кембридж, намеревался оставить поместье Бэнон, второй дочери кузины. Филиппа, старшая дочь, должна была унаследовать Фрайарсгейт, а Элизабет, младшей, было обещано большое приданое. Но Филиппа в двенадцать лет отбыла к королевскому двору и быстро сообразила, что ни один достойный жених не захочет жениться на девушке пусть и очень богатой, но с поместьем едва ли не на границе с Шотландией. Поэтому лорд Кембридж купил Филиппе небольшое имение в Оксфордшире, а затем нашел для нее идеального мужа. Все это, вместе взятое — и приданое, и удачнее замужество, — позволило Филиппе войти в круг аристократии. И даже в глазах двора для девушки ее происхождения эта партия была более чем завидной. Став графиней Уиттон, Филиппа быстро заполнила детскую тремя крепкими сынишками и маленькой дочкой.

Но Филиппа отказалась от всяких притязаний на Фрайарсгейт, и муж, как ни удивительно, согласился с ее решением.