— Вина милорду! — крикнула Элизабет слугам.

Лорд Кембридж поморщился.

— Дорогое дитя, — взмолился он, — не вопи так, словно находишься в переполненном кабаке! Голос дамы должен быть мягким, но решительным. Особенно когда она наставляет слуг.

— О Боже, — вздохнула Элизабет, — ты прямо с порога решил начать уроки?

— Именно, — подтвердил он, взяв кубок с вином у подошедшего слуги. — Ты, Элизабет, крайне в них нуждаешься. И ты от меня не отделаешься. Твоя мать права: тебе необходим муж. Придется поискать молодого человека, который тебя не испугается. А когда вы поженитесь, он даст тебе сыновей и дочерей, один из которых будет управлять Фрайарсгейтом.

Лорд Кембридж одним глотком выпил половину бокала и встал.

— А теперь отвечай: что у нас на ужин? Я ничего не ел с самого завтрака. Если не считать ломтя твердого сыра и куска хлеба. Если я взял на себя столь тяжкую задачу, мне нужно хорошо питаться.

Элизабет рассмеялась:

— Дядя, ты совсем не меняешься. И если кто-то и сможет сделать меня достаточно приличной леди и найти мне супруга, так это ты один!

Томас поднял седеющие брови.

— Тебе придется умерить громкость своих речей, несмотря на мятежные мысли, дорогая, — сказал он, допивая вино.

Да, подумал Том, ему предстоит геркулесов труд.

Элизабет насмешливо посмотрела на него:

— Значит, дядюшка будет искать мне супруга, чтобы получить наследников для Фрайарсгейта?

— Ты должна выражаться более деликатно, дорогая, и, кроме того, всегда есть вероятность того, что ты влюбишься, — сухо предположил он.

Элизабет фыркнула:

— Любовь? Нет, благодарю вас. Любовь ослабляет человека. Филиппа ради любви пожертвовала Фрайарсгейтом. И мама тоже. Я никогда не расстанусь с Фрайарсгейтом.

— Да, но настоящий мужчина никогда и не потребует от тебя такой жертвы, — возразил лорд Кембридж. — Твой отец, всю жизнь проживший при дворе, согласился приехать сюда ради любви к Розамунде. И она никогда не уехала бы к Логану, не возьми ты на себя управление поместьем.

— О, дядюшка, я сомневаюсь, что смогу найти человека, который бы полюбил Фрайарсгейт не меньше меня! Недаром Филиппа отказалась от наследства. Ни один придворный не желал иметь дела с поместьем у шотландской границы!

Она откинула со лба длинную прядь прямых светлых волос.

— Уверяю тебя, я никогда ничего подобного не сделаю — не откажусь от Фрайарсгейта!

— Филиппа хотела жить при дворе с того момента, как ей исполнилось десять. Для нее Фрайарсгейт просто поблек по сравнению с первым впечатлением от двора. Я сразу понял это. В отличие от твоей матери. Она до последнего цеплялась за иллюзию.

— А что, если я тоже так буду очарована двором, что не захочу возвращаться? — спросила она.

— Сомневаюсь, что это произойдет, дорогое дитя. Здесь твое сердце, а сердце там, где дом. Где-то на земле непременно есть мужчина, который сделает Фрайарсгейт своим домом ради любви к тебе. — Он погладил ее по руке. — Так где мой ужин? Я сейчас упаду в голодный обморок. И где Уилл?

— Я здесь, милорд. Следил за разгрузкой вещей, — сказал Уильям, входя в парадный зал. — Добрый вечер, мистрис Элизабет.

Он вежливо поклонился.

— Добро пожаловать, Уилл. С возвращением тебя. Ты тоже голоден? — хмыкнула Элизабет, жестом приказывая принести Уиллу вина.

— И очень, мистрис Элизабет, а у вас всегда так вкусно кормят!

— Но сегодня, боюсь, у нас совсем простая еда, потому что о вашем приезде не предупредили заранее.