— Неужели есть такие дураки?.. — изумился пудель. — А ты девственница? — прихрамывая, забежал он вперёд и с испугом взглянул на Леру. — Я их ни разу не видел… Так ты девственница или нет?

— О, боже… Не про меня речь! — хихикнула Лера. — А кто тебя научил говорить?..

— Хозяин, — пудель нахмурил брови и больше ничего не сказал.

— Осторожно, трамвай! — с сочувствием крикнул им какой-то приличный алкаш, и они вовремя отпрыгнули с проезжей части и постояли, прижавшись к фонарному столбу на обочине.

— А ты меня впустишь в дом? — пудель изо всех сил отряхнулся, и покосился на Лерину сумку с пряниками.

— Придётся, — Лера придирчиво оглядела старого пса. — Ты был породистый или не очень?..

Пудель незаметно кивнул.

— Моя порода называлась — большой королевский, — откашлявшись, гавкнул он.

— Тогда пошли, — и Лера, открыв подъездную дверь, пропустила большого королевского впереди себя.

Чистый до безобразия пёс лежал на ковре и зевал… Была ночь. Пудель лениво о чём-то думал. Дождавшись, пока все заснут, он поднялся на задние лапы и подошел к телефону. Набрав номер, он со второго раза дозвонился.

— Аллё, гараж? — гавкнул он.

— Ты где, Чингачгук? — обрадовались ему.

— В квартире одной девственницы, — шёпотом похвастал пудель. — Меня вымыли и разрешили жить!

— Ты, вернешься, Чингачгук?.. Почему ты замолчал?.. Гавкни хоть что-нибудь, — тревожно попросили пса.

— Сам гавкни, — разозлился пудель и бросил трубку.

«Зря я в лужу залез», — свернувшись клубком, констатировал он, а под утро снова позвонил по тому же номеру.

— Адрес скажи, — попросил его собеседник.

— Давай лучше так… — начал пудель. — А потом вот так!..

— Разумно, — ответил хозяин.

Когда утром Лера спустилась в метро и остановилась у самого края длинной платформы, знакомый голос сзади вкрадчиво произнёс:

— Собачьи сухарики… Хм-м-м!..

Лера прислушалась, на её стёганой куртке даже появилась морщинка.

— Собачьи сухарики! — уже громче повторил голос.

Лера стремительно обернулась.

— Вы?! Не может быть… Ах, Дудкин-Дудкин, что это вы делаете в метро, а? — возмущённо воскликнула она. — Неужели, соскучились?..

— Ужели, — Дудкин вытащил из кармана смятую веточку мимозы и вручил её Лере.

Из метро они вышли вместе и, не глядя, куда-то пошли. Дудкин даже пару раз налетел на обычный фонарный столб, продолжая улыбаться.

В Москве было туманно.

Задворки уездного Пушкино.

Похожий на зонт человек уже час прохаживался у старой керосиновой лавки, изображая смертельно влюблённого — в правой руке он сжимал три махровых тюльпана и каждую минуту смотрел на часы. Увидев подъехавший к соседнему дому мотоцикл с коляской, он дождался, пока водитель и его спутница с маленьким ребёнком зайдут в подъезд. Когда в окне второго этажа загорелся тусклый свет, похожий на зонт человек кому-то позвонил. Он терпеливо дождался, когда из дома снова выйдет тот самый узкоплечий здоровяк, и, проследив, как тот осёдлывает мотоцикл, зашёл в подъезд. Дверь в ту самую квартиру была лишь прикрыта. Из кухни доносился бубнёж телевизора и шум воды.

— Куда ты меня тащишь? — испуганно спросил ребенок, которого похожий на зонт человек схватил в прихожей и, пристроив на плече, осторожно понёс к двери.