— Так в чем же дело? — спросил он. — Пулевое ранение или необъяснимое использование краски для волос?

Тереза застонала.

— Ни то и ни другое. Сильвио!

— О Боже… — Сильвио подошел к шкафу с глубокими ящиками, где хранилось все связанное со смертью. Вплоть до самых, казалось бы, ничего не значащих мелочей. — Господи Иисусе! Опять мне надо копаться в дерьме, читать всякие предостережения. Почему мне приходится работать с ненормальными? Разве я не могу…

— Заткнись! — прикрикнула Тереза.

Сильвио взял большой зеленый пластиковый пакет и положил его на стол. На бирке от руки написано имя «Маргарет Кирни». Внутри аккуратно сложенная одежда, сумка и несколько пластиковых папок с личными принадлежностями.

Фальконе как бы нехотя посмотрел на пакет. Потом заметил:

— Насчет веревки я все понял. Теперь объясни мне то, чего я не понимаю.

— Перед вами одежда убитой женщины, Лео. Черт возьми, раз у меня отняли ее саму, почему же я не могу воспользоваться хотя бы ее вещами?

— Я, кажется, объяснил вам доступным языком: у Липмана есть бумага, которая дает ему полное право…

Она не замедлила прервать его:

— Одну минуту. Тебя там не было, когда явилась нанятая им команда дебилов с катафалком. «Мы прибыли за телом», — заявили они. Ребята даже прихватили наши носилки. Ты имеешь понятие, сколько они стоят? Если их не вернут, я лично пошлю счет в Белый дом.

Фальконе положил руку на зеленый пакет:

— Это…

— Американцы не просили передать им ее вещи. Думаешь, еще попросят? Разумеется, когда поймут, какую глупость совершили. Пусть забирают. Я у них на пути не встану. Но скажи мне, Лео, что мне оставалось делать? Бежать за ними и кричать: «Постойте, вы кое-что забыли»? Или оставить одежду в Пантеоне, черт побери?

И тогда случилось нечто необычное. Плечи Фальконе дернулись, и Тереза поняла, что шеф смеется. Она еще никогда такого не видела.

— Я всего лишь свидетель по этому делу, не так ли? — наконец проговорил он. — Итак?

— Ну, смотри.

На экране появился паспорт Маргарет Кирни с ее фотографией.

— Видишь, какие у нее здесь черные волосы? А как прямо, напряженно она держится! Она ведь фотографировалась не в какой-то фотомастерской при супермаркете, не правда ли? Мне не нравятся снимки на паспортах. Люди напрасно считают, что они выглядят так на самом деле. Тут все ненатурально.

— И что отсюда следует?

— Обрати внимание на очки. — Тереза взяла пластиковый пакет и достала очки. — Не беспокойся, мы проверили их на отпечатки. Ничего нет. Нигде никаких следов. Надень их и скажи, что ты видишь.

Фальконе угрюмо посмотрел на очки, которые она держала в руках:

— Я не ношу очки.

— Надень их, Лео! — приказала она.

Он сделал то, что ему велели.

— Ничего не понимаю.

— Все как обычно? Предметы не расплываются?

Фальконе снял очки, и Тереза поняла, что вот теперь ему становится интересно.

— Точно так.

— Да ведь они из простого стекла. Тут нет никакой коррекции.

Тереза подумала, не побежит ли Лео немедленно к американцам, чтобы сообщить им новую информацию? Или сначала все обдумает? Она не могла рисковать.