— Ты говоришь о заговоре? — воскликнула Юлия. — О, дело приобретает все более интересный оборот!

Судя по всему, она, как и я сам, питала особое пристрастие к разоблачению антиправительственных заговоров.

— Я предполагаю, сначала Клодий побывал на встрече со своими сообщниками. А потом благодаря своей глупости он едва не провалил все дело, потому что не мог не поддаться искушению поглазеть на тайный обряд. Кстати, его сообщники, судя по всему, тоже не слишком благоразумны. Всякий, кто доверяется Клодию, ставит себя под удар и заслуживает самой худшей участи.

Я бросил взгляд в сторону храма, где жрецы разводили огонь перед статуей Близнецов. В тот момент, когда я мысленно произнес слово «близнецы», забытый вопрос, который давно меня мучил, всплыл наконец из недр моей памяти.

— Юлия, ты говорила, что в ту ночь Фауста находилась в доме Цезаря. Но она не замужем. Значит, находилась в дальних комнатах вместе с вами, незамужними девушками?

— Нет, ее с нами не было, — слегка нахмурившись, ответила Юлия. — Она приехала вместе с Клавдией, женой Лукулла. На ней было покрывало, но такое прозрачное, что я сразу ее узнала. Когда мы удалились в дальние покои, она осталась в зале. Может быть, она вдова?

— Нет, она никогда не была замужем. Почему же ей разрешили остаться? Той ночью произошло много несообразностей. На первый взгляд кажется, что все это мелочи. Но вскоре ты поймешь, когда речь идет о бесчестных делах бесчестных людей, любая мелочь имеет значение.

— Я в этом и не сомневалась, — довольно прохладно заметила Юлия.

Я понял, что оказался в нелепом положении умника, с важным видом изрекающего очевидные истины.

— Думаю, настало время вплотную заняться Фаустой, — поспешно заявил я. — И здесь я очень рассчитываю на тебя, Юлия. Уверен, ты без труда сумеешь навести своих знакомых на разговор об этой особе, тем более о ней ходит множество сплетен. Попытайся выяснить, не заметил ли ее кто-нибудь той ночью за неким подозрительным занятием.

— Попытаюсь, — кивнула Юлия, и лицо ее вновь осветилось улыбкой.

— Только прошу тебя, будь осторожна. Кто-то убивает людей, невзирая на их пол и положение в обществе. Меньше всего на свете мне хочется, чтобы следующей жертвой стала ты.

— Осмотрительности мне не занимать. А что будешь делать ты, пока я стану собирать сплетни о Фаусте?

— А я займусь всякими опасными безрассудствами, — со скромным достоинством ответил я. — Буду следить за несколькими жестокими и честолюбивыми людьми, а еще постараюсь выяснить, кто из профессиональных убийц отправляет свои жертвы к Харону посредством двух ударов. Иными словами, мне предстоят нелегкие дни.

Я так проникся сознанием собственного героизма, что готов был встать в позу памятника.

— Прошу, береги себя, — попросила Юлия. — Ты незаурядный человек. Если Республика тебя лишится, это будет для нее большой потерей.

С этим я был всецело согласен, однако предпочел скромно промолчать. Кивнув мне на прощание, Юлия начала спускаться по ступеням храма. Я ждал в тени портика, пока она не скрылась из виду. Только теперь я запоздало понял, что, находясь в моем обществе, Юлия подвергает себя риску. Я внимательно огляделся по сторонам в поисках слежки, но не увидел ничего подозрительного. В Риме столько закоулков, многонаселенных домов, окон, крыш и прочих укромных местечек, что опытному соглядатаю ничего не стоит остаться незамеченным.

Когда Юлия скрылась, я спустился по ступенькам и зашагал по городским улицам, на которых быстро сгущались сумерки.