«О‑ля‑ля! – закатывал глаза „Шалтай‑Болтай». – „О‑ля‑ля!» – это я по‑французски. Да. Она говорила только по‑французски. Плохо. Да. Но ничего! Не главное. Да! Истинный парадиз! Да. Деньги кончились совсем, и она уехала с каким‑то новозеландцем. Да!»

А на этой обложке красотки почему‑то нет. Ага! Это же «Тайм» за июнь 1940‑го, посвященный приходу к власти Черчилля. Ну конечно! Все старшее поколение МакДугалов буквально благоговело перед памятью великого премьер‑министра. Про Черчилля дядюшка был готов рассуждать еще охотнее, чем про кордебалет.

«Если бы в 1947 году сэр Уинстон был у руля, – говаривал он, жадно глотая коллекционный „Мартель“, – „У руля“ – это я выражаюсь фигурально, да. У руля державы, Элизабет! Да! Наша Британия никогда бы не докатилась до такого позора. Потерять Индию! А все этот мямля Эттли, мягкотелый либералишка. Да. И еще агент Москвы! Столица Москвы – Россия. Да! Нет! Не важно. Из‑за либералишек мы проиграли холодную войну. Да. И у меня издохла Хорда. Хорда – это моя кобыла. Да. Ее угробил наш полковой коновал. Он наверняка был лейбористом. Да. Нельзя верить лейбористам. Да…»

Бетси скривилась. Об издохшей в Дели кобыле дядя вспоминал чуть ли не чаще, чем о Великом Уинстоне. Дядина жена подала на развод после того, как полковник однажды ночью назвал ее Хордой. Вначале она подумала, что это имя горничной…

А вот этот журнал вышел… Так‑так, 1948 год. На обложке фотография Махатмы Ганди в траурной рамке. Через все лицо индийского борца за независимость рукой не иначе как все того же дядюшки Арчи написано: «Поделом!» Неудивительно, ведь полковник МакДугал считал Ганди своим личным врагом и всегда жалел, что не его рука покарала «эту желтую обезьяну в очках». Ну, с этим ясно. А это кто?

…С обложки старого журнала на Бетси смотрел молодой мужчина лет тридцати. Продолговатое лицо с чуть тяжелой нижней челюстью, высокий лоб с небольшими залысинами, темные волосы, набриолиненные по моде конца тридцатых, зачесаны назад. Тонкие губы, тронутые печальной усмешкой. И глаза – умные, усталые… Странное дело, «журнальный» парень сильно смахивал на… На Хэмфри Богарта, ее любимого киноактера! Но ведь это не Богарт, хотя и похож, очень похож! Ну‑ка поглядим…

Парня с картинки звали, как выяснилось, Дэмпси Мелоун. Он оказался (надо же такому статься!) не только почти копией Богарта, но и коллегой леди МакДугал, то есть самым настоящим археологом. Именно настоящим, а не ученым занудой, боящимся сделать лишний удар киркой без соответствующего разрешения. Бетси решительно сдула пыль с журнала. Читаем? Читаем!

…В статье, помещенной на четвертой странице, сообщалось, что мистер Мелоун прославился в 1941 г. тем, что во время переворота в Ираке, инспирированного нацистами, сумел эвакуировать наиболее ценные экспонаты из Багдадского археологического музея. Среди спасенных шедевров были сокровища вавилонских царей, полный текст «Песни о Гильгамеше», выполненный не на глиняных, а на золотых табличках, два гигантских серебряных шеду – крылатых быка с человеческими головами, корона ассирийского царя Саргона Древнего…

Девушка мечтательно вздохнула. Корона Саргона Древнего! Найти бы хоть что‑то подобное!

Гитлеровцы, как сообщал автор статьи, безуспешно охотились за спрятанными сокровищами. Их особенно интересовали таблички с поэмой о Гильгамеше, ни разу до того не публиковавшиеся и практически не изученные. Что там хотели найти немцы, непонятно, не иначе очередные доказательства своего арийского происхождения. Не удалось. Сокровища по‑прежнему (то есть в том далеком 1948‑м) таятся где‑то в горах, дожидаясь, пока в Ираке наконец нормализуется обстановка и их можно будет возвратить в столичный музей.