|
- Что же привело тебя к нам в это затопленное болото? - поинтересовался Марко. - Меня привел долг. Переродившись, госпожа приобрела кроткий облик и теперь очень одинока. Облачная плясунья желает, чтобы сфинкс вернулся в ее пещеру, - она скучает по его пустой, но забавной болтовне. - Вот еще! - возмутился сфинкс, не переставая вылизывать свою золотистую шерстку. - Я никогда не болтаю. Тем более - впустую. И возвращаться в эту мерзкую пещеру у меня нет ни малейшего желания. - Перерожденная госпожа стала кротка и ласкова как бабочка. Или ты предпочитаешь сидеть с жалкими смертными на этой подмоченной деревяшке? - фыркнула обезьяна. - Никакие мы не жалкие смертные, - прорычал рыцарь Хэ Янь, угрожающе покачивая алебардой. - ...и не подмоченные деревяшки... - тихо прошелестел банан. - Марон! Подумаешь, госпожа! - проворчал дядя Маффео. А Марко подумалось, что все это как сцена из катайской оперы. Все выделывают пируэты и дуют в трубы, а главный волшебник тем временем важно расхаживает туда-сюда, делая пробные взмахи боевым топором. Но ведь сейчас они не в опере. - Послушайте-ка вы все! - закричал Царь обезьян. - Да вы хоть понимаете, кто я такой? Известно ли вам, что сам Нефритовый император зовет меня "равным небу"? Знаете ли вы, что я способен одолеть и перехитрить самых могучих и смекалистых демонов, духов звезд и гигантских многоглавых людоедов? - И все же забрать маленького сфинкса против его воли ты не можешь, - заметил Марко. - Знаете, знаете, кто я такой? - продолжала бахвалиться обезьяна, от возбуждения переходя на визг. - Знаете? На небесных Персиковом и Коричном пирах я сижу рядом с Нефритовым императором лицом к двери! Мне ведомы Внутренние и Внешние превращения! Сила моя такова, что я запросто могу доставить в пещеру госпожи всю вашу компанию! А там госпожа высосала бы вас, как паук мотыльков, - не подвергнись она перерождению в кротком облике! - Ну, жалких смертных ты, может, и доставишь, - пожав плечами, отозвался Марко, - но я сильно сомневаюсь, что ты способен захватить с ними и их коней. - Никто не смеет сомневаться в силе Великого Мудреца, равного небу, из Пещеры водного занавеса! - вскричал Царь обезьян. Красные глазки его запылали гневом и неистовством. Вдохнув в себя ветер, он вдруг сделался невообразимо огромен и многорук. Бесчисленные эти руки тотчас подхватили сфинкса, людей, коней - и потащили их в небо. Наконец, оседлав грозовое облако, Царь обезьян вместе со своей ношей полетел прочь от затопленного болота. Напрасными были возгласы изумления и страха. И излишней была улыбка маленького сфинкса, когда все они поплыли под пасмурным куполом. Облегченно вздохнув, банановое дерево снова погрузилось в свои древние бессвязные грезы. |
