Сейчас ты — честный человек и чист перед законом. Но как только ты станешь грабителем, все тут же изменится. Тебе придется убивать, не забывай об этом. Одно дело, если убиваешь, защищая свой дом, свою семью или свою страну. Совсем другое — убивать ради денег или власти.

— Ты думаешь, мне придется убить Перрина и Молину?

— Если они не убьют тебя первым. Если не считать Бена Карри, ты — лучший стрелок, которого я когда-либо видел, но стрелять в цель — не совсем то, что стрелять в человека, который в этот же момент стреляет в тебя. Возьми, например, Билла Кида, того ганмена из округа Линкольн, о котором так много говорили. А Фрэнк и Джордж Кои, Дик Бривер, Джесси Эванс?.. Каждый из них наверняка стрелял не хуже Бена. Различие между ними заключалось в том узелке внутри нас, где находятся нервы. Так вот, у Бена такого узелка вовсе нет. Когда он начинает стрелять, то становится холоден как лед.

Керб Перрин тоже такой, холодный и крепкий как камень. Риггер Молина совсем другой, он взрывной. Когда злится, раскаляется и становится опасным как гремучая змея. Однажды в Джулсбурге его загнали в угол пять человек. Когда перестрелка закончилась, четверо из них лежали на полу, а пятый прижимал к себе простреленную руку. Молина как ни в чем не бывало ускакал. Это волк! Дикий, непредсказуемый и большой медведь! — Раунди запыхтел своей трубкой. — Раньше или позже, Майк, но наступит такой момент, когда тебе придется сразиться или с тем, или с другим, а может быть, с обоими, и да поможет тебе Бог!

Глава 2

Слушая Раунди, Майк вспомнил о том, как Бен Карри постоянно предостерегал его от излишней доверчивости. Предать может любой и в любой момент, даже лучшие из людей любят поболтать и побахвалиться тем, что им известно. Кроме того, человек может выпить лишку, а иногда говорит, чтобы спасти свою шкуру. Кто ничего не знает, тот ничего и не расскажет.

Ясно, что Бен и сам придерживался таких правил, так как до сего времени Майк даже не подозревал, что у Бена есть другая жизнь, совершенно не похожая на ту, что он ведет в окрестностях каньона Тодстул. Конечно, время от времени он куда-то исчезал, но считалось, что он уезжает по делу — чтобы добыть какую-то информацию.

Никто не знал, где и когда предстоит очередное дело, пока Бен не собирал всех в своем каменном доме вокруг большого стола. Стол был завален картами и схемами, показывающими расположение города на местности, подъезды и выезды из него, расположение банка или того, что предполагалось ограбить. Была в этих бумагах и информация о людях, которые там работали, и их возможной реакции на ограбление.

На карте никогда не указывалось название города, о котором шла речь. И если кто-либо из присутствующих узнавал город, для него же было лучше помалкивать, пока название не сообщалось вслух.

Измерялись расстояния и выбирались пути отхода, причем всегда несколько — на случай всяких неожиданностей. В условленных местах их ожидали свежие лошади, а также при необходимости и медицинская помощь. Каждое дело планировалось в течение нескольких месяцев, и прямо перед налетом всегда проводилась окончательная проверка, чтобы убедиться, что ничего непредвиденного не произошло.

На всякий случай в самых разнообразных местах располагались ранчо и всевозможные хижины, но никто точно не знал, где они находятся, об их расположении становилось известно только в ходе ограбления, одно и то же место использовалось во второй раз крайне редко.

Майк Бастиан был гораздо сильнее вовлечен в планирование операций, чем казалось Раунди. Несколько лет назад Бен привлек его к этому делу, и таким образом Майк знакомился с его методами работы.

«Настанет день, — говорил Бен Карри, — когда тебе придется самому выступить с мальчиками, и ты должен быть готов к этому. Но пока я не хочу, чтобы ты выезжал с ними слишком часто — достаточно пары раз, чтобы почувствовать, что это такое, и показать себя остальным.