— Еду тут…, ну…, а я вот… — Промямлил Логран.

— Всё, не будет больше город наш Великий, на всякое нищее говно золото тратить. — Прошипел мужчина, злобно щуря глаза. — А ну пошёл прочь голытьба дворовая!

Логран поспешил убежать. Не только потому, что знал от отца, чего за тем последует — оплеуха, а то и сапогом по лбу, всяко оно бывает. Но и потому, что господарь тот злобый, положил ладонь на эфес своего меча с рукоятью усыпанной брильянтами.

— То-то же! — Крикнули ему в спину, а дама господарева, рассмеялась звонко.

Логран долго скитался по городу в тот день. Хотелось есть так, что даже запах нечистот, витавший на улицах, не помешал чуять запах еды, готовящейся в домах и харчевнях. У порога нескольких он стоял, глотая слюни, пока не прогоняли. Он даже начал просить у порогов, дабы корочку хлеба хоть ему дали. Дать-то дали, конечно. Но хлебу не дали. Так и скитался он, рубашкой нос зажимая — кровь никак не останавливалась. Хорошо ему дали, прям от души.

Кривая вывела его на площадь давешнюю. Здесь он остановился у угла улицы и долго смотрел на то, что творилось у большого здания с колоннами. Черара сбежала, но обещанный Чёрный дар Венриа, никто не отменил. Дюжина колодок стояла в ряд на площади. Большей частью, там были женщины — ошибиться трудно, когда из одежды на человеке только его собственные волосы.

На площади было шумно. В основном смех и разговоры. Изредка стоны несчастных — дар получить пришли многие и видимо, длилось это ещё с ночи. Мужчин почти не трогали, хотя у некоторых как он заметил, зады в крови были. В основном, дар вкушали от женщин конечно.

Голод победил странное зрелище и Логран отправился дальше. Как раз и кровь из носа течь перестала. Он стал думать, как же ему едой-то разжиться? Несколько попалось ему на пути ремесленных мастерских. Там он просился в подмастерья, ученики, да хоть кем-нибудь, лишь бы поесть дали. Ему и дали. Два раза. Причём второй раз, чем-то железным дали.

Потирая распухшее ухо и щуря глаз — из рассечённого лба всё время кровь капала, да прям в глаз капала, он шёл по городу, всё больше уходя к стене.

По пути попался ему туалет давешний. По нужде малой он туда и сходил. И опять краснеть пришлось — подскочила девушка какая-то, годов малых, но уже таких, что есть чему платье топорщить на груди. Села она, личико исказилось с натуги и…, он заправил штаны и поспешил отойти в сторону. Перепуганную девицу, с очень удивлённым лицом и круглыми глазами, трое господарей в одеждах богатых тащили по улице куда-то.

— Вы что делаете? Отпустите! — Пискнула девушка.

— А ну закройся шлюха! — Рыкнул один и, ухнув, врезал ей в живот кулаком. Девушка согнулась пополам и замолчала. — Баргова сука! Ишь! За госпожой шлюхой повторяешь, да? Ну, ты сейчас и повторишь — срам свой не Барговым этим гадостям покажешь, а городу всему!

Девушка поняла, что её ждёт и с визгом вырываться стала. Тут кто-то подскочил к ним, мужчина высокий в одежде не богатой. Ударил он господаря, потом другого, а третьего не успел — меч вонзился ему в горло.

Девушка кричала исступлённо, господари ругались, мертвец удивлёнными глазами смотрел в небеса…, Логран поспешил исчезнуть с глаз долой.

Вскоре, недалеко от городской стены, у окраин самых города, он остановился, прислонившись спиной к стене дома. Он вдруг понял. Кончилось всё. Вернулась власть господарей старых, тех, что в сказках только и были. Всё, чем малых их пугали взрослые, всё оно возвращается, что бы обычной жизнью стать как было в старь…, он вздрогнул. Логран слишком хорошо помнил многие из страшных сказок о былом, что сказками-то и не были вовсе.

Его взгляд поднялся к стенам. Они такие высокие! И башенка там, впереди — на ней видно требушет высокий.