— Вы — воины и мужчины, — вступила в разговор женщина‑вождь. Она высоко подняла голову и глядела прямо, словно меряя взглядом строй чужаков. — Война — это мясо и питье на столе мужчин, да. Но именно война и привела Древних к гибели! Снова война, мужчины, — вы окончательно уничтожите всех нас, и мы будем пожраны ею и забыты так, словно человека никогда и не было, он никогда не ходил по этим полям — оставив мир в лапах этих, — она указала на курган Чудищ. — Если мы сейчас обнажим мечи друг против друга, то в своем безрассудстве снова изберем злую участь, и лучше нам будет умереть быстро, чтобы эта земля очистилась от нас!

Степняки притихли, а потом по рядам воинов пробежало бормотание, распространившееся и туда, где собрались их женщины. Голоса женщин стали громче и сильнее. Из их рядов поднялась одна, которая, верно, была хозяйкой палатки вождя. В волосах у нее был золотой обруч.

— Пусть не будет никакой войны между нами! Пусть не будет больше воя Песни Смерти среди наших шатров! О, мои сестры, скажем это во весь голос!

— И призыв ее был подхвачен всеми женщинами, чтобы как эхо разнестись повсюду, пока он не превратился в песню, так же берущую за живое, как и боевая песнь.

— Больше никакой войны! Больше никакой войны между нами!

И так чаша братства переходила от одного вождя к другому по всему полю, а ряды темнокожих воинов и степняков слились в один согласно ритуалу, так, чтобы больше никогда человек одного племени не смог поднять меча против человека из другого.

Форс тяжело опустился на плоский камень. Сила, поднявшая его на ноги, ушла. Он очень устал, и все происходящее не имело больше к нему никакого отношения. Он не видел, как слились вместе два племенных ряда, и как смешались кланы и народы.

— Это только начало! — Он узнал полный энтузиазма голос Мэрфи и медленно, с мрачным выражением оглянулся.

Степняк говорил с Ярлом, жестикулируя и сверкая глазами. Но Звездный Капитан, как обычно, оставался спокойным и сдержанным. Он был самим собой.

— Начало, да, Мэрфи. Но нам еще нужно многим овладеть. Если бы я мог увидеть твои записи, сделанные на севере. Мы, из Звездного Зала, не проникали так далеко…

— Конечно. И… — Мэрфи, казалось, заколебался, прежде чем изложить свою просьбу. — Та клетка с крысами. Я велел перенести ее в мою палатку. Три крысы еще живы, и от них мы можем узнать…

Форс содрогнулся. Он не имел ни малейшего желания видеть этих крыс.

— Ты считаешь их своей военной добычей?

— Да, я так считаю, — засмеялся Мэрфи. — И, кроме этих тварей, мы попросим у вас еще кое‑что. Это будет огромная просьба. Твой собрат, скиталец…

Он коснулся своими маленькими пальцами сутулившихся плеч Форса. Горцу показалось, что Ярлу не удалось скрыть своего удивления.

— У этого парня есть способность к языкам и далеко видящий ум. Он будет для нас проводником. — Слова Мэрфи лились так, словно теперь, когда он нашел родственную душу, которой можно довериться, он не мог больше скрывать свои мысли. — А в обмен на это мы покажем ему иные земли и дальние страны. Потому что в нем есть эта жилка скитальца… так же, как и у нас…

Пальцы Ярла теребили нижнюю губу.

— Да, он родился скитальцем и в нем течет кровь степей. Если он…

— Ты кое‑что забыл, — на сей раз улыбка Форса была настоящей. — Я — мутант.

Прежде, чем кто‑нибудь из них ответил, в разговор вступил еще один человек. Это был Эрскин. На его лице все еще были следы боя, он оберегал плечо, когда двигался. Но когда он заговорил, то сделал это авторитетно и с пренебрежением, которого от него никто не ожидал.