– Так дайте мне шанс все исправить в нашу третью встречу.

Аня понимала, что еще чуть-чуть, и она на все согласится, от этого ей стало совсем не по себе, потому она и злилась.

– Я не даю шансов.

– Никому? Или только мне?

– А это не ваше дело!

– Все-таки вы – заносчивая особа, – отметил Эрвин, встав так, чтобы загородить хрупкую Анну от ветра.

– Вот вы уже переходите к оскорблениям! Не привыкли к отказам?

– А вас это задевает? Уж не ревнуете ли вы? – подколол ее Эрвин, но Аня не отреагировала.

Она помахала ему ручкой и, гордо подняв голову, начала быстро спускаться по ступенькам. Внизу Анна остановилась, обернулась и посмотрела на мужчину своей мечты.

– Чтобы вы не считали меня совсем уж свиньей, хочу сказать спасибо, благодаря вам я осталась жива. Вряд ли этот наркоторговец выпустил бы нас живыми. Так что, благодарю! – Аня повернулась и застучала каблуками по асфальту, напоминая модель на подиуме, но выражение ее лица было как у следователя по особо важным делам, у которого явно что-то не сходится в отчетах.

– Что-нибудь приличное? – спросила Лиза.

– Как всегда… Одному сорок, но он считает себя мальчиком, несмотря на плешь на голове, и предъявляет целый перечень качеств, которыми должна обладать его подруга жизни. А там наряду с обычными: обслуживание и обстирывание своего господина, внесено несколько экзотичных пунктов. Например, жена должна позволять ему иметь ее, как он захочет. Прости, Лиза, это дословный перевод, ни убавить, как говорится, ни прибавить. Причем его не интересует в этот момент состояние ее здоровья. Грипп, головная боль и кариес – не помеха любви по первому щелчку! А вот если геморрой?.. Ой, извини, что-то я не то говорю… Вот требования нашего принца из знойной Бразилии. Причем для себя он оставляет право два раза в неделю не приходить домой ночевать.

– Ничего себе! – присвистнула владелица бюро.

– Ну да! А ты его фото-то видела? Потасканный кобель! На баб еще есть сила, а вот на то, чтобы сготовить себе поесть, уже не остается, – махнула рукой Аня.

– А второй? – с надеждой спросила Айза.

– Второй живет с мамой, ему сорок три года…

– О боже! Можешь не продолжать! – взялась за голову Лиза.

– Не все так печально, – заверила ее Анна. – Женишок пишет, что созрел для отношений с женщиной, сексуальных в том числе.

– Слава тебе господи! – откликнулась Лиза, понимая, что в этом трудном случае главное – понравиться маме претендента, а не ему лично.

Беда в том, что такие мамы на словах очень хотят пристроить своего великовозрастного сынка к женщине, а на деле отвергают всех претенденток на свое место рядом с «мальчиком», которого никто, кроме матери, по их мнению, не достоин.

– У обоих есть еще один пунктик, – сказала Аня. – Женщине должно быть от двадцати восьми до сорока, и она не должна иметь детей.

– Ого!

– Ну да… Представляешь, баба в сорок лет без детей с напрочь испорченным характером, как у меня? – хихикнула Аня. – К тому же в браке с Франсу а, так зовут этого «мальчика», их, я имею в виду детей, тоже не будет.

– Почему? – удивилась Лиза.

– «Потому что он еще не готов стать отцом», – процитировала Аня. – Да… тяжелый случай. Боюсь, что, когда Франсуа подготовится, он уже физически не сможет стать папашей.