Ситуация была абсолютно парадоксальной. Сколько лет Бесс мечтала о том, что Коннор придет к ней, и они обсудят прошлое и будущее, но он молчал. И вот теперь, когда она решила, что с прошлым покончено раз и навсегда, вдруг выясняется, что ему просто позарез необходимо что-то выяснить.

— Ты ошибаешься, Бесс, есть!

Она прислонилась спиной к раковине, обхватила себя за локти. Коннор поднялся со стула и двинулся к ней.

— Между людьми всегда существуют различные связи и отношения, начиная с семейных пар и кончая кассиром и покупателем в магазине. Ты — сестра моего лучшего друга, к которому я отношусь как брату.

— Отлично. — Это все, что Бесс смогла произнести. Она дышала с трудом, ей не хватало воздуха.

— И у нас были с тобой интимные отношения, не правда ли? — тихим голосом проговорил он.

Острый край стола врезался ей в ладони. Бесс стало очень больно, но она была рада, что это, по крайней мере, отвлекает ее от воспоминаний. Она даже мысленно не хотела возвращаться к тем временам, а уж тем более рассуждать о них, не хотела вновь испытывать душевную боль.

Коннор стоял перед ней на расстоянии вытянутой руки. Зеленая футболка, в которую он был одет, сильно натянулась и прилипла к влажной груди. Поверх футболки была накинута бело-голубая фланелевая рабочая куртка.

Люди, с которыми она ежедневно встречалась, бизнесмены и знаменитости, всегда были хорошо одеты, и все равно стиль одежды Коннора ей почему-то очень нравился.

Когда Бесс наконец почувствовала, что немного успокоилась, она глухо, но твердо произнесла:

— Коннор, всего один раз ничего не означает. С кем не бывает! Молодость, наивность и все такое. Не стоит придавать этому банальному событию столь большое значение, оно того не заслуживает.

— Вполне возможно, я бы и не придавал ему такого большого значения, если бы не видел, что оно значит для тебя. Мне кажется, ты или заблуждаешься, или сознательно говоришь неправду. Ты не можешь простить меня за ту нашу близость. Я не вижу никаких других объяснений тому, что ты избегаешь меня все последние годы.

Глава пятая

— Я вовсе не избегаю тебя, — уверенно произнесла Бесс.

Однако что-то в ее взгляде подсказывало Коннору, что она кривит душой. На самом деле она не хочет иметь с ним ничего общего. И чтобы понять это, не нужно быть семи пядей во лбу. Ведь стоило ему войти в комнату, как она тут же, придумав какой-нибудь незначительный предлог, выходила из нее.

Впрочем ничего удивительного, все семь лет он вел себя, как последняя свинья. Мужчина не имеет права вести себя подобным образом. Для начала он воспользовался романтической наивностью Бесс. Гормонам удалось взять вверх над его разумом, и он потерял контроль над собой. Столь долго подавляемое желание, к несчастью, прорвалось наружу. Он считал, что все произошло исключительно по его вине, и это не давало ему покоя.

Коннор отлично помнил, как он отвез Бесс домой, высадил ее у порога и, не сказав ни слова, уехал. Он не позвонил ей на следующий день, чтобы узнать, как она себя чувствует. Даже не счел нужным встретиться с ней, чтобы поговорить о том, какие у них будут теперь отношения.

Вместо этого он, как последний трус, перестал появляться у них дома до тех пор, пока она не уехала обратно в университет. Да и потом, поджав хвост, продолжал прятаться от нее. Вероятно, он подспудно надеялся, что ситуация разрешится сама собой и их отношения снова станут такими, какими были прежде. Как бы не так! Наоборот, они полностью отдалились друг от друга и стали избегать встреч.

Множество раз Коннор ругал себя за то, что не смог найти нужного подхода к Бесс. Шестым чувством он догадывался, что ему необходимо, во что бы то ни стало, вывести ее из этого спокойно-холодного состояния.