Сейчас же по дорогам через Белоруссию двигался целый караван — три КАМАЗа-морозильника с оперативным сопровождением из двух легковых машин с транзитными номерами, которых, якобы, перегоняют из Германии. Летучий этот эскадрон одновременно вел и разведку безопасности трассы, и прикрытие тыла, и мог, при необходимости, вступить в бой с группой захвата, чтобы дать возможность каравану рассеяться и скрыться: в изрядно потоптанных, но свежепокрашенных «Жигулях» пятой модели находилось по четыре вооруженных человека — и тоже все бывшие защитники Отечества. О том, что морозильники сопровождает эскорт, стало известно незадолго до завершения операции; по всей вероятности, «эскадрон» приставили уже на дорогах между Минском и Гомелем, а захват каравана планировалось провести на подъезде к городу Новозыбкову, уже на российской территории, где вставшие на ночную стоянку КАМАЗы вместе с оружием должны были перейти в собственность покупателя. В морозильниках, в каждом третьем ящике, в ледяные глыбы из скумбрии были вморожены автоматы, патроны в цинках, гранаты к гранатометам, запаянные в пластик, противотанковые мины — даже по самым приблизительным подсчетам хватило бы вооружить пару батальонов.

Настоящий продавец этой партии товара сидел в одном из прибалтийских государств и, видимо, очень высоко, поскольку разведка российских спецслужб пока не могла прорвать завесы многочисленных официальных прикрытий. Прокручивать такие сделки простой смертный и даже очень богатый человек был просто не в состоянии, чувствовался государственный уровень. Но покупатель оружия был налицо, с необходимой суммой денег в долларах, с кипой отлично изготовленных документов на автомобили и груз и крепко сколоченными легендами на предмет своего продвижения в сторону Кавказа. В прошлом он тоже служил офицером в группе войск в Монголии и после ликвидации базы и увольнения стал переправлять оставшееся на складах оружие на тот же Кавказ, только через Казахстан. Одним словом, был уже профессиональным торговцем смерти с четырехлетним стажем и эта сделка для него казалась даже мелковатой, ибо ему случалось продавать из Монголии артсистемы и бронетехнику. Правда, в роли покупателя он выступал в первый раз. И в последний, поскольку сейчас сидел в оперативной машине Поспелова, пристегнутый наручником к специальной скобе.

Брать караван предполагалось в три часа десять минут на ночной стоянке, без особого шума и перестрелки, когда к утру притупится бдительность охраны и когда покупатель при расчете войдет в прямой контакт с продавцами: Поспелов с группой захвата из шести человек входил в «свиту» покупателя.

По последней перехваченной радиосвязи продавцы подтвердили этот план купли-продажи. Только умолчали о двух машинах сопровождения, вероятно, желая подстраховаться. Отслеженный наружным наблюдением «эскадрон» сильно осложнил задачу, требовались дополнительные силы, чтобы блокировать легковушки с пассажирами, отсечь их от стоянки и не допустить огня в спину. До развязки остается полтора часа. Морозильники уже на стоянке, и их водители доедают жареную рыбу и пьют чай. Любое промедление, смена места захвата — и можно упустить продавцов.

Наружка докладывала, что один «жигуленок» с транзитными номерами стоит сейчас на обочине в полукилометре от морозильников, тем самым контролируя тыл, а другой, красный, медленно движется в сторону Новозыбкова: что скажешь, разумно несут свою службу! Блокируй одного сразу же будет тревога и непредсказуемые последствия.

Решение подсказал сам покупатель, пришлось поделиться с ним информацией об «эскадроне».

— Я так работать не привык, — сказал он. — Только система постоянного радиообмена с контрольными фразами и полное доверие. А если прибалты хотят меня «прокатить»?

Я передаю деньги, а нам в спину стволы?

Покупатель отрабатывал свое право на жизнь, готов был сотрудничать на любых условиях и делал это старательно, инициативно — хорошо иметь дело с профессионалами в любой сфере.