– Я понимаю, но думаю, что ваш супруг руководил похоронами, и вы можете указать мне место последнего упокоения Мэри.

Миссис Фрили нахмурилась:

– А вы спрашивали об этом лорда Рейвенсвуда?

– Заверяю вас, мне не требуется разрешение мужа, чтобы посетить могилу.

Миссис Фрили в очевидном волнении открыла рот и снова его закрыла.

– И все-таки я думаю, что вам следует спросить у своего мужа, как найти могилу его экономки.

– Мэри была больше чем его экономка. Одно время она была моим другом, – ответила Каланта.

Похоже, это еще сильнее расстроило женщину.

– Все это так прискорбно. Мне казалось, вам известно про лорда Рейвенсвуда и Мэри. Ведь вы сказали, что собираетесь воспитывать Ханну как собственную дочь, верно?

– Я дам вам совет, миссис Фрили. Внешнее зачастую не то, чем оно кажется, и, распространяя необоснованные слухи на основании этого внешнего, можно скорее нажить врагов, чем приятно развлечь друзей.

Миссис Фрили побледнела.

– Разумеется, леди Рейвенсвуд. Я не собираюсь лить воду на мельницу слухов.

Каланта позволила себе скупую улыбку.

– Я этого и не думала. – Она подтянула перчатки и встала. – Да, так что вы скажете…

– Надо полагать, вы не спрашивали его сиятельство?

– Нет.

– Тогда понятно. Мэри похоронена в имении лорда Рейвенсвуда, в небольшом гроте в саду. Если я ничего не путаю, около кустов роз.

Сначала до Каланты не дошло, насколько важно сказанное женой викария. Джаред похоронил Мэри рядом со своими обожаемыми розами? Она всегда знала, что он очень высоко ценил Мэри, но это…

В первый раз Каланта серьезно задумалась над тем, что Джареди Мэри все-таки стали любовниками. Конечно, в этом случае Джаред должен был на ней жениться, но, возможно, даже он не захотел вступить в брак с женщиной, родившей незаконное дитя. А может быть, он и предлагал, да Мэри отказалась.

В голове Каланты взвихрилось сразу так много мыслей, что она никак не могла уцепиться хотя бы за одну из них, чтобы додумать до конца. И в них вплелось осознание, что даже если Джаред и Мэри и не были любовниками, он все равно любил ее так, как никогда не полюбит Каланту. Если раньше у нее и были какие-то сомнения, то теперь они исчезли перед таким сильным свидетельством его нежных чувств.

Быстрый реверанс, слова благодарности, ничего не значащая улыбка – и Каланта повернулась к выходу.

Она села в экипаж, а в ее разбитом сердце сплелись воедино вина и ревность. Другая женщина познала любовь Джареда, и Каланта так ревновала, что даже удивилась, что кожа ее не позеленела. Но та, другая, женщина была ее другом и заслуживала любви такого чудесного мужчины… отсюда и чувство вины.

Каланта жаждала любви Джареда, а вместо этого он подарил ей защиту и страсть. А вместо доверия – запоздалую веру в ее невиновность.

Но этого недостаточно.

Глава 19

– Что, черт тебя подери, ты имеешь в виду – она в деревне с лакеем?! – бушевал Джаред.

Дворецкий вздрогнул и отступил на два шага. Его опущенные руки тряслись, как у близкой к обмороку женщины.

– Я не знал, что ее сиятельству нельзя покидать имение, милорд.

Джаред злобно посмотрел на него:

– Она не пленница, черт бы тебя побрал! Я беспокоюсь о ее безопасности.

– Но, милорд, она всего лишь отправилась в деревню к жене викария, – сказал дворецкий, ясно давая понять своим тоном, что от такого безобидного поступка не может случиться ничего страшного.

– Пусть оседлают Цезаря. – Дворецкий пошел недостаточно быстро, и Джаред гаркнул: – Немедленно, черт побери!

Дворецкий, обычно такой величественный, поспешно выскочил из кабинета.