Присси медленно поднялась, детским жестом провела рукой по щекам, чтобы стереть последние следы недавних слез. Ей больше не хотелось плакать — даже по поводу Ги, из-за которого она минуту назад так переживала. Внезапно ее осенило: она поняла основную причину, приведшую ее в дом Темплеров. Глупо было бы отрицать, что ей очень нравился Фергюссон, нравился с того самого момента, когда она его впервые увидела. Сейчас, глядя на высокую стройную фигуру, на его лицо, покрытое бронзовым загаром, на открытую мужественную улыбку, она осознала, что наконец-то ей посчастливилось найти человека, достойного ее любви. Это оправдывало все ее старания.

— Вы изумительно выглядите, — восхищенно произнес Фергюссон.

Присси расправила широкую юбку.

— Вам действительно нравится? Я довольно умелая портниха!

Ее лицо сияло, она решительно выбросила из головы тяжелые мысли об исчезнувшем Ги.

— Не только умелая, но и страшно голодная, как и я сам! — рассмеялся Фергюссон.

— Что правда — то правда! — призналась Присси. — Ги все еще не вернулся. Это просто отвратительно с его стороны, вы не находите? Вот она — награда за мои труды! — она медленно повернулась перед ним, снова демонстрируя платье. — Он имеет привычку пить, не зная меры, — наверное, застрял где-нибудь с друзьями.

— Возможно, — Фергюссон наклонился к ней и взял ее за подбородок. — Честно говоря, я ужасно проголодался! Да и такая красота не должна пропадать даром, — он медленно провел рукой по ее бедру, словно лаская нежный шелк платья. — Пойдемте куда-нибудь, где хорошо кормят.

Перед уходом они зашли к Брижитт. Присси накинула на плечи шелковый шарф, ее наряд переливался при свете камина изумрудным блеском, лицо было торжественно и снисходительно, тонкие пальцы уверенно покоились на согнутой в локте руке Фергюссона.

— Миссис Джи, это не слишком вас побеспокоит? — бедняга Фергюссон ничего не ел с самого утра, а мы здесь все сидим на голодном пайке, так как не смогли обнаружить тайник вашего дяди и остались без денег на хозяйство. Да и кухарка уже легла!

— Прекрасная идея! — воскликнула Брижитт, постаравшись придать своей интонации максимум искренности. Стоя рядом, они составляли очень красивую пару, и это разрывало ей сердце. — Если появится Ги, я сообщу ему, что он получил по заслугам!

Фергюссон быстро подошел к кровати и поцеловал ее.

— Спи спокойно, родная.

И они исчезли, оставив после себя абсолютный вакуум. Комната превратилась в мертвую пустыню, и Брижитт погасила настольную лампу, чтобы по крайней мере не видеть этого вакуума; может быть и ей самой удастся исчезнуть, раствориться в непроглядной тьме.

Если Фергюссон больше не любит ее, самое лучшее — это стать ничем, растаять в сумерках. За окном четко вырисовывался силуэт уснувшего дерева с опавшими листьями. Брижитт невольно сравнила себя с ним — ведь и она, подобно этому дереву, была ни живой и ни мертвой.

К утру Ги так и не вернулся. Уже было известно, что накануне он не пришел в свой офис, позвонив вместо этого и предупредив, что его не будет несколько дней. Дядя Саундерс негодовал, обвиняя Ги в эгоизме и непорядочности по отношению к Присси. Его грязные намеки, касавшиеся вечернего выхода девушки и Фергюссона, уже ничего не могли добавить к и без того подавленному состоянию Брижитт. И, тем не менее, решимость постепенно овладевала ею, — решимость выяснить все до конца и вопреки всему.