— За моего дядю?

— Вот именно.

Я находился в изумлении, близком к помешательству.

— Вы арестовали моего дядю, аббата де Ронье, каноника и декана благородного Брюссельского капитула в Брабанте! — возмутился я.

— Скажу так: я арестовал того, кто носит этот сан и это имя, — ответил начальник полиции.

— Но зачем?

— Потому что он украл, вернее, присвоил и то и другое.

— Мой дядя украл свой сан и свое имя?

— Мало того, он присвоил и степень родства.

— О ком это вы говорите, месье?

— О том, кто убил аббата де Ронье и присвоил себе его имя и его сан.

Аббат продолжал:

— Сколько лет не виделись с вашим дядей? — спросил меня Фейдо де Марвиль.

— Более двадцати лет, с тех пор как я был еще ребенком, — ответил я.

— Вы помните его лицо?

— Совсем не помню.

Фейдо казался очень довольным.

— Если так, любезный аббат, я сожалею, что пригласил вас. Вы не сможете оказать мне услуги, которой я ожидал от вас.

— Но дядя мне написал, что приезжает!

— Но вы сами заявили, что не сможете его узнать. Преступник хотел использовать вас, чтобы обмануть меня.

— Милосердый боже!.. — воскликнул я. — Как зовут мерзавца, который выдает себя за моего дядю?

— Его имя я могу вам назвать, — ответил Фейдо, — поскольку оно довольно известно: это Петушиный Рыцарь.

— Как! — вздрогнув, сказал король. — Фейдо арестовал Петушиного Рыцаря?

— Да, государь, — ответил Берни. — Вчера вечером.

— А я ничего до сих пор не знаю!

— Верно, начальник полиции сегодня приедет в Шуази и доложит вашему величеству об этом.

Услышав имя Рыцаря, Дажé сделал шаг назад.

— Петушиный Рыцарь! — прошептал он. — Тот, который ранил мою дочь?

Таванн, стоявший возле парикмахера, бросил на него строгий взгляд и шепнул:

— Молчите!

Услышав об аресте знаменитого разбойника, о котором говорил весь Париж, все присутствующие переглянулись.

В спальне наступило молчание. Вдруг донеслось громкое «кукареку», король и придворные переглянулись с удивлением. Два другие «кукареку» раздались сразу же за ним, и все смолкло.

— Вот и петух запел очень кстати, чтобы приветствовать конец истории Петушиного Рыцаря! — рассмеялся король.

В эту минуту в спальню вошел лакей и низко поклонился королю.

XII. Епископ де Мирпуа

— Его преосвященство епископ Мирпуа спрашивает, удостоит ли ваше величество принять его, — доложил лакей.

— Епископ в Шуази! — с удивлением сказал король. — Пусть войдет!

Король имел причину удивиться, услышав в своем увеселительном замке имя такого человека. Франсуа Бойе, епископ Мирпуа, был одним из редких сынов той эпохи, кто сохранил среди развратного двора всю строгость нравов и всю простоту, которые составляют могущество и славу духовенства.

Обыкновенно епископ никогда не выезжал из Версаля. Дофин, имевший к своему наставнику глубокую привязанность, любил, чтобы тот находился вместе с ним. И уж никогда Бойе не приезжал в Шуази, куда не смели наведываться королева и принцессы; никогда он не переступал порог этого замка, в который приглашали женщин с условием не брать с собой мужей. Стало быть, приезд епископа не только должен был удивить, но и встревожить короля.